ему. Кажется, Видящая давала свое согласие. Но выбор, конечно, оставался за ним.
– У меня три условия, два назову сейчас, последнее – на закате.
Время невозможно остановить, его лезвия неслышно режет и мягкое, и твердое. Новое солнце Карах-Антара неуклонно клонилось к зениту.
Шум за дверью стал громче. Двое етобаров-охранников забеспокоились и подошли к ней, напряженно прислушиваясь. Очевидно, им тоже показалось, что львы таких звуков издавать не могут. Арлинг слушал их уже давно, и они волновали его больше, чем етобары, столпившиеся вокруг арены. То ли они все-таки решили убить его лично, то ли собирались прийти на выручку товарищу, которого Хамна начала вдруг теснить.
– Говори.
– Тебе придется стать чуть мной, – вкрадчиво прошептал Нехебкай. – Не все знание солукрая может быть осмыслено человеком. Я тебя изменю. Немного.
– Это первое условие?
– Нет, предупреждение. А условие – Видящая. Ее дорога станет твоей. Все, что она скажет, сделаешь.
Будто подслушав их разговор, Магда запрокинула голову и рассмеялась. Потом вдруг засуетилась, поднялась и пересела к стене арены, прижавшись к каменной кладке спиной. После чего поманила к себе учеников имана, которые послушно подбежали, устроились рядом и повторили ее движения – уткнули лица в колени, закрыв сверху головы руками.
– Что ты хочешь, чтобы я сделал, Магда? – спросил Арлинг, отвечая тем самым Нехебкаю. Это было несложное условие.
– Все, кто наверху – мертвецы, – пропыхтела она. – Если не сейчас, то к закату.
– Хорошо, сделаю, – понял ее по-своему Арлинг и обратился к Нехебкаю, чувствуя, что путь безумия не настолько сложен, каким казался там, в пещере Гургарана.
– А если я пойму Видящую по-своему? Будет ли это считаться нарушением первого правила?
– Видящую можно понять только так, а не иначе, – уклончиво ответил Нехебкай. – Чем меньше вопросов, тем быстрее ты поможешь своей подружке.
– Я буду помогать не ей, – ответил Арлинг и повернул голову в сторону етобара, который приблизился на опасную дистанцию. Там, в пещере, суеверные ученики имана повязали ему лентой глаза, чтобы случайно не столкнуться со взглядом слепого и не оказаться проклятым, но, когда етобары тащили его к арене, повязка затерялась. И сейчас етобар, который был все-таки сначала кучеяром, а потом наемником, взглянул прямиком Арлингу в глаза. Регарди почти физически ощутил, как тот побледнел и отступил, решив дождаться смерти Хамны, а потом уже разбираться со слепым сообща с другими сектантами. Те, кто стоял поблизости, уже давно косились на Регарди, который разговаривал сам с собой.
– Быстро схватываешь, – похвалил его Нехебкай. – Второе условие. У меня есть дочь, и у нее сейчас не все хорошо. По правде, только один в мире способен на невозможное. Ты знаешь, о ком я.
Невозможное сотворил Тигр Санагор, который превратил слепого калеку в безумного убийцу. Иман был последним человеком,