что когда-то его насыпали сами люди. Но так говорят лишь потому, что в Чололлане очень плоская местность. И простолюдины не верят, что холм тут мог появиться по воле богов, лепивших землю…
– Мальчик мой! – просипел старый жрец, с мучительной одышкой ковылявший за нами следом. – Ну, не надо уже! Говори правду, мы ведь почти у цели.
– Это твое будущее убежище, владыка, – улыбнулся Человек. – Там, глубоко под землей, находится наше тайное святилище, доступ к которому известен немногим.
– Погодите… Неужели ваш Чололлан настолько огромен, что тянется до того холма? – в темноте трудно было прикинуть точное расстояние, но это явно не один километр. – И мы будем идти через весь город по улицам?
– Нет и нет, – медленно ответил Тлакатль. – Наш Чололлан гораздо больше. Пирамида и Рукотворный Холм стоят в центре города. Так что он в два раза больше. Но идти по улицам тебе не придется. Нам сюда.
И молодой жрец указал на дом, буквально в полусотне шагов от нас. Обычный, вроде бы, глиняный дом с крышей из листьев. Разве что на платформе стоит. И дворик не огорожен.
– Что это?
Мне не ответили. Только старый Тлатольчи просипел:
– Настала пора, Хуакумитла, тебе попрощаться со своими друзьями.
Я повернулся к Серому. «Еще не поздно передумать» – блестели его глаза во тьме.
– Всё нормально, друг, – улыбнулся я. Ночью мне легче давались улыбки. – Я выясню, что это за место. Узнаю этих людей. Мы ведь проворачивали и более рискованные дела. Помнишь? И я буду писать послания, Дитя Голода легко их прочитает. Ждите меня!
И мы со жрецами вошли в домик. Это оказалось одно большое помещение без перегородок. Совершенно пустое, лишь циновки на полу и стенах и алтарь в центре. Алтарь?!
– Это храм? – спросил я очевидное.
– Верно, юноша, – пропыхтел Тлатольчи, опираясь на дверной косяк. – Это пристанище Умолкшего Бога. Здесь, на южных окраинах нашего альтепетля, где живет много шикаланков, мы содержим открытое святилище Укрывшегося.
– Такое маленькое, – не удержался я и прикусил язык, опасаясь, что обижу их.
Тлатольчи, отдышавшись, поманил меня к дальней стене, где чернел проход.
– Всё верно, четланин, совсем маленькое, – улыбнулся он. – Такое нам и нужно, ибо бог наш уже много поколений находится в опале. К тому же, он умолк, мы не можем являть волю его. Сюда ходят разве что крестьяне из окрестных общин. Им всё равно, какого бога молить о хорошем урожае. Так что этого святилища хватает. А прочие жрецы нас особо не замечают: мало ли среди крестьян живет мелких божков.
Мы проникли в соседнее помещение. Оно было поменьше и явно жилое. Тлатольчи тут же мешком свалился на многослойную циновку и застонал.
– Хвала Укрывшемуся… Я уж думал, не осилю этот путь! – старик почти сладострастно замычал, ерзая по лежанке в поисках наиболее удобного положения. – Прости, владыка, дальше ты продолжишь путь без меня. Тлакатль проводит и устроит тебя. А ты узришь наше истинное святилище. И обретешь, наконец, желанные покой и безопасность.
Тлакатль