В один из таких дней, очередь была настолько длинной и плотной, что пробиться к прилавку было очень тяжело. Вдруг какой-то малец, не то чтобы ребенок, но и не взрослый, забравшись на козырек перед входом, спрыгнул вниз и по головам быстро, на четвереньках, забрался внутрь и через несколько секунд выскочил из лавки обрадованный, с буханкой хлеба. Люди, удивленные такой наглостью и умением, разрешили ему отовариться, больше из уважения к его проворству. Видя такой исход дела, другой пацан, тоже решил повторить его подвиг, однако тут же был пойман, вытолкан из очереди и снабжен тумаками вдогонку.
Когда подходила наша очередь, мы брали по буханке хлеба, клали их в мешок и довольные шли домой. Городские жители при этом, не выказывали к нам какого – либо расположения, и все потому, что родители ни с чем другим как с мешком нас за хлебом отправить не могли, да потому, что и не было другой утвари. И по этим мешкам мы легко определялись в очереди и городские часто говорили:
– Опять деревенские со своими мешками поприходили, весь хлеб заберут.
И тому подобное. Отстояв определенное время, так как хлеб привозили тоже по часам, мы шли домой, каждый волоча за спиной в мешке по буханке хлеба. Я ходил с Иваном, и ему, учитывая его возраст, все же было довольно тяжело идти порядка четырех километров с мешком за плечами, отчего часто этот мешок, буквально, волочился по земле. А по приходу домой мы могли отдохнуть, и заняться своими пацанячими делами.
К слову, хлеб был большой, круглый, килограммовый и вкусный. Конечно, он был не из белой муки, а скорее из серой, но мы и ему были довольны. Этот хлеб нельзя было сравнить с хлебом, который продавали частники на рынке. Тот был пышным, очень высоким и при надавливании на него рукой (что любили продемонстрировать лавочники) он быстро возвращался в первоначальное состояние. Таким хлебом, а скорее булкой, мы могли только изредка полакомиться, когда его покупали взрослые и брали нас на базар.
Говоря о торговле, стоит упомянуть и о способе доставки товара на рынок. Бабы с нашего села, встав затемно и подоив корову, шли пешком на базар. Кто нес свежевыдоенное молоко, а кто и творог. Несли в кувшинах на палке или коромысле за плечами, и в основном многие использовали в качестве противовеса на противоположной стороне коромысла каменюку, завернутую в холщевый мешок. Дойдя до речки Мелек – Чесме, они сбрасывали камень в речку, и дальше уже шли на рынок без него. Таким образом, переправа через речку, представляющая собой несколько бревен уложенных рядом, обрастала и каменной насыпью, которую можно было использовать в дальнейшем для строительства каменного моста.
Берега речки были пологими, какая-либо растительность отсутствовала, так как она была вытоптана огромным количеством ног и колесами повозок. Место было людное, тут сновали «биндюжники» – извозчики, которые развозили товар, сами торговцы и прочий деловой люд. Также мне запомнилось это место в связи с так называемыми «поденщиками» – эти люди ожидали приглашения на работу определенным образом – они лежали