назад мне в штабе сообщили, что ваш отряд был окружен и все перебиты до последнего человека, – говорит отец. – Два дня тому назад мне это категорически подтвердили, и завтра я хотел заказать о тебе панихиду…» Слова плохо доходят до моего сознания, кажется, что я их не понимаю. С трудом добираюсь до своей комнаты и, скинув с себя все, забираюсь в кровать под одеяло.
Просыпаюсь часов в двенадцать дня и опять начинаю «питаться», мирно беседуя с отцом. «Ты помнишь, что ты ответил, когда я сказал, что хотел по тебе отслужить панихиду?» – спрашивает он. «Не помню, кажется, ничего не ответил». – «Нет, ты с самым серьезным видом махнул рукой и сказал – сейчас не надо!..» Привожу себя в порядок, рано ужинаю и снова ложусь спать. Просыпаюсь около 8, натягиваю штатские брюки, надеваю туфли без задков и в рубашке, благо в комнате было тепло, сажусь с отцом пить чай. Значит, у меня сегодня целый день, завтра тоже, и только послезавтра нужно явиться в штаб. Мы мирно беседуем, но вдруг раздается продолжительный звонок, переходящий потом прямо в какой-то трезвон. Говорю: «Подожди, папа, я покажу этому нахалу, как звонят!» Открываю дверь с намерением на кого-то обрушиться. Перед дверьми мой приятель студент.
«Да ты что, хочешь в лапы красных попасть? Наши все уже оставили Новочеркасск, и я, совершенно случайно узнав, что ты дома, забежал за тобой, рискуя что мы оба не сможем выбраться… Казаки Голубова уже заняли станцию…»
В одну минуту на мне все походное, хватаю отцовскую охотничью тужурку вместо моей кавалерийской шинели с продранными полами, прощаюсь с отцом. Бежим по Барочной улице, чтобы выйти к дороге на Старочеркасск. Из подворотен выглядывают подозрительные типы. Вот тебе и пять дней, которые мы обязательно пробудем в Новочеркасске, как сказали мне в штабе… Спускаемся к реке и видим на противоположной стороне какой-то конный отряд. Перебежав реку по льду, подхожу к нему и прихожу в изумление: здесь студент, с которым я сидел на одной парте, будучи еще в реальном училище, здесь наш преподаватель В.А. Греков, знакомый сотник.
«Ты откуда?» – спрашивают меня. «Откуда я – это после, а что, собственно говоря, вы из себя представляете?»
Вижу странные погоны, трехцветный русский флаг, на нем буквы «О.Н.».
«Мы – Партизанский отряд есаула Назарова».
«А где есаул?» – «Да вон стоит». Подбегаю: «Господин есаул, разрешите вступить в ваш отряд?»
«Да вы, собственно говоря, кто такой?» Я совершенно забыл, что я в отцовской тужурке. Являюсь как полагается.
«Ага, артиллерист. В пулеметную команду, явитесь сотнику Житкову. Коня вам дать сейчас не могу, получите в Старо-черкасске, а до него как-нибудь доберетесь. Но помните, что мы последние…»
Добираюсь до Старочеркасска, временами держась за стремя коня, – так начался для меня Степной поход!
Есть кто-либо в живых из бойцов, участвовавших в боях на Матвеевом Кургане? Отзовитесь.
А.Д.В.[7]