клиентку – Тамару. Убедилась, что договор (заключенный не ею) выполнен. Дюша даже снизошла до объяснения своего быстрого ухода (дабы это не породило разные невероятные слухи – особенно в свете недавних событий) – постаралась выдвинуть самые прозаичные причины.
– Мне домой надо. Нехорошо там. Жиличка меня тревожит.
– Какая жиличка? Дамочка из Кортубина – племянникова супружница? Ты что, в квартиру пустила пожить? С деньгами трудно стало? Понятно, сейчас у всех в Утылве проблемы. У богатых жемчуг мелкий… Какие сейчас из тылков покупатели? с дырявыми карманами. Кризис. Дюш, и твой бутик прогорел? Жалко…
– Сочувствие твое мне в уши льется…
– Ну, все равно что-нибудь да купят. Вон Томка Кулыйкина отоварилась на сколько тыщ? И почему ты у нее денег не взяла? Сказала, что заплачено. Кто бы за меня заплатил…
–Не вашего ума дело! Работайте.
– Не нашего – так не нашего… Клиентов же нет… Или заскучала ты? Сынок-то к отцу ушел. Опустела квартира. Костяня не вернется. Он сейчас в Чагино с Танькой Веселкиной. Как взрослые в одной постели почивают. Сыродь обещал мальчишке, чего ты дать никогда не сможешь.
Дюша, не дослушав сочувственные речи, удалилась. Между прочим, она говорила правду (насчет жены Максима Елгокова). Достаточно умна, чтобы не врать беззастенчиво.
Важные приготовления Тамара успела совершить до своего первого рабочего дня в гостинице Мара. И ничего не сказала дома. Очень разумно. Людмила искренне желала дочери добра. В единодушном представлении тылков – удачного замужества. Как безнадежно отстала Утылва от прогрессивного мира, где женщина не домашняя курица и не самка, которая менструирует – не жена и не мать, не бабушка и не тетка. Она, прежде всего, ЧЕЛОВЕК (без привязки к полу, традиционным ролям, обязанностям, предрассудкам). Тамара не доросла до столь глубоких философских понятий, но ей хватило ума сообразить, что ее мать тоже не бессловесная… гм… просто не бессловесная, и лучше не давать повода ее словесам – подлинному словоизвержению. Еще Тамара предусмотрительно запихала обновки из Дюшиного бутика себе под матрац, заподозрив, что сестры будут допытываться, что с ней и почему. Назойливые прилипалы!..
Утром – к началу своей первой смены в гостинице – Тамара проснулась точно по команде и принялась наводить сказочную красоту. Положила на веки суперские тени – как вазелин с блестками. Начернила брови и ресницы, нарумянила скулы, обвела пунцовой помадой рот. Завила локоны, сцементировала их лаком. Выдохнув резко, напялила топик и набедренную повязку (юбку, если что). Взгромоздилась на каблуки. Критически обсмотрела себя в зеркало, вздернула согнутую руку над головой и поправила завиток.
– К борьбе за собственное счастье всегда готова!!
Сегодня Тамаре выпало работать с напарницей Ларисой Имбрякиной. Ночь в гостинице отбыла Людмила, которая с утра пораньше, не заходя домой, потопала на огород. Это через подвесной мост и далее по берегу