сестра скорее от неожиданности, чем от радости встречи. Она не вскакивает с места, не несётся ко мне с объятиями. Всё, что мне перепадает – мимолётный взгляд и натянутая улыбка. – Арик, помнишь мою сестрёнку?
Аристарху достаётся всё остальное: внимание, интерес, восхищение.
– Помню, – цедит Ар и в отличие от Ники поднимается с места. Не сводя с меня глаз, медленно подходит ближе. Кожа горит от его въедливого взгляда, а в горле першит от пресловутого запаха туалетной воды. – Всё такая же мелкая, невзрачная мышка.
– Арик! – смеётся Ника, словно остолоп только что удачно пошутил, а не облил меня ушатом грязи. – Ну зачем ты так? Тасе просто не повезло.
Мне так и хочется сказать, что Нике не повезло куда больше: влюбиться в лжеца – сомнительное счастье! Но я в очередной раз тушуюсь перед человеческой наглостью.
– А разве Ару не запрещено приближаться к нашему дому? – Своим вопросом хочу убить двух зайцев: подорвать непоколебимую веру Ники в этого придурка, да и самого Турчина поставить в неловкое положение. Не же мне же одной краснеть, правда?
– Это было вчера, – ухмыляется Аристарх и, нарочно задев меня плечом, подходит к кофемашине за добавкой «американо». – Сегодня Савицкий отдыхает в больничке, а я волен жить, как хочу.
– Арик, – ласково осаждает его Ника. – не пугай девочку. Тася, садись завтракать! Ар нальёт тебе кофе. Правда, милый?
– А ей не рано взрослые напитки пить? Может, давай Наташу попрошу сварить малявке какао?
– Мне уже скоро восемнадцать! – выкрикиваю, не подумав, чем вызываю очередной приступ смеха.
– Не обращай внимания, Тась. – Ника осторожно ставит кофейную чашку на блюдце и постукивает пальчиками по столу, указывая, куда я могу сесть. – Лучше расскажи, как дела.
– У папы в среду операция, – отвечаю, занимая место рядом с сестрой. – Ты ведь уже знаешь про аварию?
– Разумеется, – безразлично кивает Ника, а сама продолжает строить глазки Ару.
И всё же я считаю своим долгом ещё раз всё рассказать: о том страшном вечере и папином диагнозе, об операции и своих надеждах. Вот только Ника меня совершенно не слушает. Смазливый Ар отныне занимает в её сердце куда больше места, чем родной отец.
Я замолкаю, даже забываю сказать спасибо, когда Турчин ставит перед моим носом чашку с кофе. Он садится напротив меня и снова начинает болтать с Никой, словно меня здесь и нет.
– А что с Савицким? – бесцеремонно нарушаю идиллию этих двоих.
– Очередной приступ, – между делом бросает сестра. – Ночью слышала, как орал? Хотя тебя же к бассейну поселили. Повезло! Гера туда не ходит, да и его ночные возгласы там почти не слышны. Так что радуйся, сестрёнка!
Теперь примерно представляю, о чём говорила мама, но всё равно не улавливаю сути происходящего.
– Погоди! – Несмотря на то, что Ника вернулась к беседе с Ариком, я снова переключаю её внимание на себя. – Какой ещё приступ? Я не понимаю.
– Гера – псих, а ты не знала? – Ар