американская, от меня он ничего не получит! – у Развозжаева глаза сверкнули от радости.
– От брата тоже, наверно, ничего не дождётся. Он ж юрист, да?
– Не… У меня брат стал фельдшером в скорой. Теперь не знает, что делать. Просит, чтоб помог. А сам, когда я ему сетовал, что отец – мудак, защищал его. Говорит, мол, он нас любит, он нам зла не желает. Да и вообще.... Что ты на него всё наговариваешь! Прям как ты… – кивнул Петя на Сашу.
– Ну ты уж прости… – вздохнул Быков, – меня учили отца любить, руку на него по заповеди не поднимать. Да и не было у меня таких проблем. Но даже если бы и были, я всё-таки постарался бы выражения подбирать. Это ж отец… Он ж кормил тебя, поил…
– Да я понимаю, – отмахнулся Развозжаев, – просто… Просто… – задумался, – слушай, ты извини, что снова начинаю, но расскажи про свой план действий в ближайшее время. Что думаешь первым делом сделать?
Быков вздохнул.
– Конкретно сейчас выставил квартиру на продажу, чтоб бывшей не досталась.
– Это ты мне рассказывал уже. А дальше?
– Я ж и говорю, что не знаю пока.
– Просто сразу говорю: у меня можешь остановиться только на сутки.
– Всего? – удивился Быков, – Ты когда сюда переезжал, я тебя на месяц вписал.
Развозжаев вскочил с табуретки и начал ходить по кухне туда-сюда.
– Слушай, да я помню, конечно! И очень благодарен. Правда! Просто завтра Кэрол возвращается. Она не любит гостей в доме, очень психует по этому поводу…
– Погоди-ка… – прищурился Быков, – это та чёрненькая, с которой ты трахался у Илона Маска на вечернике тогда?
– Да, та самая…
Быков рассмеялся.
– Это чего тебя так сильно присунуть в шоколадку попёрло?
– Ну… Понравились друг другу…
– Она ж фемка! Она тебя сожрёт, братан!
– Ну, как видишь, всё не так однозначно.
– Ты ж сам говорил, что не дай Бог у тебя дома баба будет права качать, сразу её сильную и независимую выставишь из дома. А с ней что? Не уж то влюбился?
– Она оказалась вполне милой.
– Слушай, расскажи-ка подробнее. Как ты с ней замутил?
– Ну… – Развозжаев улыбнулся, – она сама позвонила на следующий день. Мы с ней сходили в кино, потом в боулинг. Потом снова потрахались. Прямо в парке, в кустах! – рассмеялся.
– Во дела… – прокомментировал хихикающий Быков.
– Кстати, прикинь! У неё на русских парней фетиш, оказывается! Особенно на хоккеистов. Говорит, что мы в отличие от американцев не легкомысленные, всегда делаем, что обещаем. Короче говоря, мы с ней теперь встречаемся.
Быков кивнул.
– Хм… И что она про мой развод сказала?
Развозжаев вздохнул.
– Не так уж и трудно догадаться, если она феминистка…
– И ты с ней согласен?
– Я согласен с тем, что Оксанка с тобой поступила несправедливо.
– У меня такое чувство, что ты сейчас хочешь добавить какое-то «но».
Петя вздохнул.
– Слушай,