свой экипаж, и у него перехватило дыхание. Его глаза округлились от ужаса, когда он обратил свой взор на восток.
Оказывается, что вся местность там была ярко освещена, как днем. Но не утренним солнцем, которое лишь робко показалось из-за горизонта. И не светом от пылающих деревень и не огнем пожарищ, а ослепительными конусообразными лучами зенитных прожекторов. Русские прожекторные батареи выдвинулись к передовой, направили пучки своих лучей силой в миллиарды свечей[4] на немецкие позиции и залили их ярким светом. Пехотинцы и саперы, которые пережили ураганный огонь советской артиллерии и теперь осторожно выглядывали из своих окопов и траншей, вздрагивали, ослепленные ярким, режущим глаза светом, и закрывали руками глаза.
Эта тишина продолжалась всего лишь несколько секунд. Потом все началось снова. Многочисленные подразделения советских танков устремились к разгромленным немецким позициям. Строчили пулеметы, бегущие фигурки красноармейцев приближались к позициям. Из атакующей людской массы вырывался хриплый крик:
– Урра! урра! урра!
Хартман оцепенел. Словно пытаясь защититься, он выставил вперед руки, хотя весь этот ужас происходил почти в двух километрах от них.
«Тревога!» – это единственная команда, которую он мог отдать в данный момент.
Остальные бойцы тоже видели это зрелище и еще до его команды выскочили из траншеи. Они поспешили назад в сарай, из которого в панике бежали всего лишь 20 минут тому назад. Каждый из них пытался как можно быстрее схватить личное оружие и необходимые вещи и занять отведенное ему место в танке. Никто из танкистов не задумывался о том, что молодого солдата Кальвайта уже нет больше среди них. Он, кого забота о родном танке заставила выскочить из надежного укрытия, лежал теперь мертвый на сырой немецкой земле западнее Кюстрина. Механик-водитель танка Кальвайт стал первой жертвой танковой дивизии «Мюнхеберг» в битве за Берлин.
И только ефрейтор Рамлау, у которого личные оружие и вещи были при себе, на секунду остановился. Он посмотрел на погибшего боевого товарища, а затем бросил взгляд на восток, где яркие лучи прожекторов, двигаясь справа налево, ощупывали местность, чтобы обнаружить немецких солдат, притаившихся в складках местности. Ефрейтор от удивления лишь покачал головой:
– Ребята, что же это творится…
Голос фельдфебеля возвратил его к действительности:
– Они идут!
Да, они идут!
В этот день, 16 апреля 1945 года, войска Красной армии перешли в решительное наступление на столицу рейха Берлин. 1-й Белорусский фронт под командованием маршала Жукова наступал со своих позиций, начинающихся южнее города Шведта и протянувшихся до городка Грос-Гастрозе, включая плацдарм на западном берегу Одера под Кюстрином шириной пятьдесят и глубиной десять километров. 1-й Украинский фронт под командованием маршала Конева также перешел в наступление на фронте вдоль реки Нейсе – от Грос-Гастрозе до Судет.
Вражеские