– он же мне не мамка. Ржу как припадочная, зажимая рану на руке.
– Долго скалиться будешь? – рычит на меня. – Вставай уже, Мар!
– Давай еще полежу. Там где-то детишки бежали.
– Детишек я первых достал, поэтому тебя, дуру, и покусали.
Наставник добавил несколько непечатных слов. Смотрю на его силуэт на фоне звездного неба и улыбаюсь. Не удивлена совсем, что сошла с дороги и залезла на кладбище, пока о нем думала. Кто виноват, что он самый замечательный мужчина, который встречался в моей жизни? Точно не я…
Кое-как встала. От голода и пережитых эмоций немного качает.
– Сама дойдешь?
– А мы далеко?
– А ты как думаешь?! Или мы часто рядом с кладбищами обживаемся?
Понимаю, что снова выставила себя тупицей. Разумеется, до схрона еще прилично топать.
– Дойду, – бурчу и отряхиваю одежду.
– Отлично. Нам туда.
Указывает рукой, чтоб уж точно не перепутала, видимо. Какое-то время топаем молча. Буквально чувствую кожей, как сильно Керстин злится. Рана горит огнем, но это не страшно. Гули не ядовиты, а трупный яд с поверхности зубов не сможет быстро отравить меня.
– А некроведьма?! – вдруг осеняет меня.
Не бывает двух колоний гулей так близко друг от друга. Значит, гуль тот же. А вот где его хозяйка?
– Мертва, – отвечает кратко и протягивает конфету.
Хватаю предложенное лакомство со скоростью молнии, разворачиваю и сую в рот. Ну и что, что в рюкзаке полно сладкого, это же знак расположения от наставника. Жую, щурясь от удовольствия. Я не могу позволить себе покупать такие дорогие сладости. Вкус темного шоколада с марципановой начинкой… Ммм…
– Спасибо.
– На здоровье, – цедит сквозь зубы.
Понятно, еще не прощена. Ничего страшного – приготовлю что-нибудь вкусное, приберусь, постираю, сдам нормативы нормально… Возможно…
Последние метры до схрона я уже буквально ползу. Устала, оголодала, замерзла, потеряла немного крови. Рана начала затягиваться, ну в моем случае это не благо. Яд все равно нужно будет вычистить, а наш лекарь не очень-то нежен с девушками. В дверь замаскированную под сваленное дерево, мы вваливаемся одновременно. И даже тусклый свет коридора ослепляет поначалу. Зажмуриваюсь, прижавшись к наставнику, чтобы устоять на ногах.
– Ларс! – орет Керстин. – Мар гуль цапнул!
– Неужели?! – притворно удивляется лекарь и ржет в голос.
Вот же сволочь! Отталкиваю Керстина от себя и смотрю на него тяжелым взглядом. А он, оказывается, тоже весь в крови. В своей и чужой, рукав порван от плеча до кисти, на шее глубокая царапина, на щеке ссадина.
2
И вот мы сидим на узких больничных койках. Ларс суетится вокруг наставника, а я изо всех сил пытаюсь не грохнуться в обморок. Наш лекарь очень щедро смазал укус какой-то серой гадостью. Жжет так, что выть хочется. И по потолку при этом бегать.
Керстин держится молодцом