какие лекарства ей дали и будет ли она соображать.
– Вам помочь? – раздался суровый женский голос.
Я обернулся, ожидая увидеть медсестру в розовой форме кого-нибудь из местных волонтеров. Но, к моему удивлению, хотя я и был к этому готов, это оказался кое-кто поважнее.
– Ты, наверное, Саванна, – сказал я так, чтобы это не прозвучало как вопрос.
Я узнал ее по выпускной фотографии из восьмого класса, которую нашел в интернете по пути в больницу.
– Кто вы и что вам надо?
Ее тон был враждебным. Подростки – как дикие животные, повинующиеся инстинктам, способны учуять хищника. Она явно почувствовала, что от меня исходит угроза. И конечно, она права.
Я ответил без колебаний:
– Меня зовут Эван, и я хочу вам помочь.
Ее губы изогнулись в злой гримасе, и на мгновение я подумал, что она меня ударит.
– Вы адвокат?
Я решил не отвечать прямо. Конечно, я адвокат, но, пожалуй, не стоит об этом сообщать. И потому я ответил вопросом на вопрос:
– А что, вам нужен адвокат?
Но моя воинственная юная противница ничего не выдала.
– Думаю, вам лучше уйти.
Я посмотрел на нее, на тесные джинсы и массивные ботинки, на зубы, нуждавшиеся в брекетах, которые ее мать не могла оплатить. «Гугл» сообщал, что Саванне пятнадцать и она почти окончила десятый класс. Десять школьных лет в неблагополучном квартале наверняка научили ее выживать на улицах, но она понятия не имела, как устроен мир. По крайней мере, я так решил.
– У меня есть важная информация для твоей мамы, – сказал я.
И это была почти правда. У меня действительно была информация для Холли. Но куда больше мне нужно было получить информацию от нее. Что она видела? Что помнит? И что собирается с этим делать?
Девочка с упрямым вызовом скрестила руки на груди.
– Она захочет это услышать, – настаивал я.
Мне нужно было поговорить с Холли. И я не собирался уходить из-за какой-то воинственной девчонки.
– Мы знаем все, что нам нужно. – Она помахала своим айфоном. Наверное, я выглядел озадаченным, потому что она разъяснила: – В маминой машине есть видеорегистратор. Он все записал.
Ее слова выбили почву у меня из-под ног. Я застыл с разинутым ртом, слишком ошеломленный, чтобы говорить.
Если Саванна сказала правду, мне понадобится еще одно чудо.
Я вдруг пожалел о том, что не умею молиться.
Глава 5
– Так что, дом теперь принадлежит мне? В смысле, официально записан на мое имя?
Холли перебирала страницы контракта, разложенного на столе перед ней. Я прекрасно понимал ее желание знать, что она подписывает, но ведь она сейчас даром получает дом за два миллиона долларов. Какого черта она тогда так волнуется?
Я объяснил, что дом принадлежит трастовому фонду, она – бенефициар этого фонда, а я – попечитель. Объяснил, что так она не будет платить налоги на собственность – об этом