Натали Альбертовна Якобсон

Империя дракона


Скачать книгу

представил мне еще двоих, Мадлен и Нириссу. Несмотря на поразительное внешнее сходство, я научился отличать их друг от друга. Каждую рыжеволосую деву окружала особая, одной ей присущая аура. Когда передо мной появилась самая высокомерная из волшебных прях Пантея, я безошибочно узнал в ней предмет восхищения несчастного живописца.

      Для меня оставалось загадкой, то почему Камиль называет их волшебными пряхами. Может быть, потому, что каждая из них носит на кушаке острое, отливающее червонным золотом веретено. В отличие от Камиля, они никогда не проходили сквозь решетки, будто это было им строго запрещено. В последнюю очередь Камиль представил мне самую юную из шести дам, хотя с первого взгляда вряд ли можно было заметить хоть какую-то разницу в их возрасте и однотонной внешности. Пряху звали Шантель. Она выглядела более нежной и чувствительной, чем пять ее спутниц. Только в глазах иногда вспыхивало безумие, будто сквозь крошечные, темные зрачки в этот мир пытается заглянуть демон.

      – Князь хочет, чтобы мы докладывали вам о том, что происходит во внешнем мире, – сказала как-то Пантея, решившая снизойти до общения с узником. – Надеюсь, вы еще не утратили интерес к тому, что происходит в среде людей, милостивый государь?

      В звонком голосе отчетливо послышалась ирония.

      – Мне хотелось бы узнать, о том, что стало с родиной и с тем, что незримо присутствовало в ее пределах.

      Пантея сразу уловила скрытый, осторожный намек и снисходительно улыбнулась.

      – Города и селения сравняли с пеплом, но есть то, над чем стихии огня и воды не властны. Ученики со всех сторон света до сих пор стекаются к мосту. Лишь немногие из них станут адептами. О судьбе тех, кто возомнил себя всесильным вы, скорее всего, уже прочли.

      Пантея стояла близко к решеткам и я имел возможность получше присмотреться к ней. Волосы, яркие как оперение жар-птицы представляли неприятный резкий контраст с полупрозрачной кожей. Ни веснушек, ни пигментных пятен, лицо похоже на чистый лист бумаги, на фоне которого мирно полыхают карие с золотистыми крапинками глаза.

      Несмотря на вызывающую гордыню, она выглядела очень юной и хрупкой. Внешность почти всегда обманчива. Я догадывался, что Пантея существо еще более древнее и долговечное, чем мои колдовские фолианты. Она появилась задолго до сотворения всех старинных, отмеченных на карте городов. Если б она решилась записать на бумаге свои воспоминания, то на это бы ушел ни один том.

      Шантель взирала на меня с опаской, не как на неопытного начинающего чародея, а как на адепта, постепенно достигшего мастерства. Поначалу знания давались мне с трудом. Приходилось радоваться даже самым незначительным открытиям и тщательно сверять ранние, сделанные в спешке записи с более поздними. Зато, как только я смирился с мыслью, что помощи ждать неоткуда, работа пошла, как по маслу. Перо с быстротой и легкостью плясало по бумаге, испещряя листы важными, понятными мне одному формулами и условными знаками. Когда рука уставала от долгого чистописания, перо проворно выскальзывало