карьеры манекенщицы, чтобы сделать не менее блестящую карьеру в математической аналитике. Теперь имя доктора Евы Хугин с уважением произносили коллеги по всему миру.
Ева подошла к шезлонгам и коснулась губами щеки Одинцова, который рывком встал ей навстречу.
– Привет, милый… Какая у нас программа? Уже придумали?
Мунин поспешил ответить:
– Нет, собирались как раз. Напоминаю, что́ мы знаем о Чанге. Тут в горах есть водопады, причём один – это целый каскад, пять штук. Есть школа обезьян, шоу показывают. Есть парк аттракционов с верёвочными лестницами, тарзанками, полосой препятствий и так далее. Вдруг кому-то интересно… – Историк взглянул на Одинцова. – Можно съездить на экскурсию в рыбацкую деревню. Можно полетать над островом на самолёте, копейки стоит. Можно квадроциклы взять в аренду и по джунглям прошвырнуться. Храмов буддийских тут много, в каждой деревне свой. Кстати, есть православная церковь Сергия Радонежского. Мемориал героям битвы с французскими колонизаторами. Затонувший корабль для дайверов… В общем, скучать не будем.
– Шопинг, – добавила Клара. – Ты забыл шопинг.
– Ну да, шопинг, – согласился Мунин.
– Точно! – поддержала Ева и поправила купальник на груди. – Я скоро перестану в этом помещаться.
Одинцов кашлянул.
– Хм… Шопинг – само собой, но я что хотел сказать… – Это было как раз то важное дело, для которого он уже который день подбирал слова. В голову не приходило ничего путного. – Чёрт его знает, как правильно… Наверное, надо смокинг надеть, встать на колено… Но тут все свои – чего перед вами дурака валять? Я лучше по-военному… Ева! Выходи за меня замуж.
– Вау! – Обрадованная Клара подскочила в шезлонге.
Ева молчала. Наступившую тишину нарушал только едва слышный шелест волн у берега.
– Ева, ты выйдешь за меня? – выждав достаточно долго, повторил Одинцов стандартную английскую формулу, которая терпимо звучит в кино, а в жизни от неё скулы сводит.
Ева грациозно уселась прямо на песок и взглянула на Одинцова снизу вверх.
– Почему именно сейчас?
– Ну, как… По-моему, самое время. Раньше не до того было.
– Ты предлагаешь пожениться, потому что я беременна?
Ева сказала о беременности полторы недели назад: раньше всей компании действительно было не до того. Но целых полторы недели Одинцов не заводил разговор о женитьбе.
– Такое надо сперва в голове уложить, – признался он. – Я обалдел, честно говоря. Всё-таки не мальчик уже…
Ева усмехнулась.
– Я тоже давно не девочка. Мне тридцать восемь лет. Обалдел он… А я не обалдела?! Как представлю, что скоро пузо начнёт расти, у меня мороз по коже. – Она снова поправила купальник на груди. – Но я не хочу, чтобы говорили, что ты женился на сорокалетней бабе из-за ребёнка. И сама не хочу так думать.
Одинцов помолчал ещё немного, сказал:
– Понятно, – и двинулся к морю.
– Народ, ну вы чего?! – подал голос Мунин.
Клара сердито