ей помочь!
– Нет там никого, – теперь младший смотрел на Германа будто бы с сожалением. – Идем, займешься своей пташкой. Мне страсть как интересно!
Мальчишка подошел ближе и обнял угловатые плечи брата, наваливаясь на них всем своим небольшим весом. Старший вновь был «заморожен» и словно отказывался слышать то, что ему говорят. Его рука оставалась неподвижно лежать на дверной ручке, а лицо застыло неподалеку от замочной скважины.
– Пойдем, кому говорю! – приложив усилия, младший Бодрийяр все же смог оторвать напуганного родственника от пола. – Придумаешь тоже…
– Я правильно понимаю, что это было…
– Насилие, – тем же спокойным тоном, что и полчаса назад, на аллее, продолжил за меня Джереми. – Он видел насилие отца над матерью.
Я тряхнул головой и закрыл лицо руками. Каждая из баек Оуэна содержала в конце неизменно оглушительный плот-твист[11], после которого мне требовалась многочасовая «реабилитация».
Шутку о том, что «дед» устраивает мне сеансы просмотра концовок из работ Хичкока, пришлось попридержать. Все же я обещал себе быть милосерднее. Да и сегодняшняя тема так называемых воспоминаний к шуткам совершенно не располагала.
– Не могу раскусить Валериана… – наконец решился задать вопрос я. – Там действительно никого не было, или это – газлайтинг?
– Газ… чего? – мужчина сморщился так, словно я использовал в публичном выступлении особенно едкое ругательство.
– Боже, опять забыл, что ты старый! – я натянуто посмеялся, пытаясь хоть немного разрядить атмосферу, которая теперь, казалось бы, была напряжена до предела. Еще чуть-чуть, и со стен лаунж-зоны, в которой мы торжественно восседали без повода для праздника, посыпятся искры. – Газлайтинг – это когда тебя упорно убеждают в том, что чего-то нет, хотя оно на самом деле, естественно, существует. Ну, знаешь… Могут ссылаться на то, что ты болен, например.
– А. Константин, – с усмешкой констатировал Оуэн.
– Типа… того. – Несмотря на то, что я еще никогда об этом не думал, было вполне вероятно, что Джереми провел верную связь.
– Теперь понял, Боузи, – мой собеседник развел руками. – Конечно, было. Иначе бы у меня не было ответа на твой вопрос о том «что» это было.
– Справедливо, – я нервно сглотнул, чувствуя, как подтверждение моих мыслей впивается в сознание неприятной хваткой. – Но как ты узнал?
Мужчина вновь усмехнулся:
– Однажды Валериан ему скажет сам.
Глава 4
Несмотря на то, что путь от работы до дома, где мы еще менее полу года назад жили вместе с Ней, был мне хорошо знаком, мое хилое тельце отчаянно потряхивало от стресса. Выученная наизусть череда улиц виделась мне будто в новинку. Я не узнавал магазины, супермаркеты, торговые центры и станции метро. Все дело было в том, что теперь я, по безумному для самого себя стечению обстоятельств, смотрел на них новым взглядом.
Возможно, не меньшую роль в моих ощущениях играл