Ольга Медведева

Сокрытые


Скачать книгу

прости, дорогая, пригласить к себе не могу, – улыбнулась Адилин. – Я биолог, и иногда мне самой бывает тесно с моими растениями.

      – И тогда ты начинаешь подбрасывать горшки соседям, – притворно проворчал старик.

      Он не злился на Адилин, между ними ощущалось удивительное взаимопонимание. Казалось, эти двое могут общаться без слов, только с помощью мыслей.

      – Скажи спасибо, что я не занимаюсь животными, Фабрис! – воскликнула Адилин, подмигивая ему в ответ. – Иначе бы у тебя жили коровы.

      Я стояла на пороге спальни для гостей, в которой разместил меня хозяин дома. Стены комнаты были оклеены бледно-зелеными обоями с широким палевым узором, солнечно-желтый пушистый ковер украшал пол. Ветер, проникающий через открытое окно, колыхал волнами шторы оттенка старого золота, выдувая из-под них легкий бежевый тюль. Огромная мягкая кровать, застеленная покрывалом в цвет штор, притягивала взгляд; гора подушек звала к себе, обещая долгий спокойный сон после насыщенного событиями дня. Почти всю противоположную стену занимал пустой платяной шкаф из темного дерева, оставшийся угол захватили письменный стол на пару с уютным креслом, на сиденье которого лежала моя сумка. Я бросилась к ней, проверила, на месте ли вещи, и вытащила телефон: ни пропущенных звонков, ни сообщений. Если я останусь у Сокрытых на ночь, никто об этом не узнает. Вот и хорошо. Делиться с кем-то своей тайной пока рано.

      По спине пробежала дрожь: то ли от мыслей о потоках, то ли от сквозняка, успевшего заметно выстудить комнату. Октябрьские ночи коварны, притворяются ласковыми, но с их холодом не справится даже самое теплое одеяло. Я заперла дверь на замок и подошла к окну. В Каменном переулке не ждали поздних гостей и уже погасили все фонари вдоль дороги, но по брусчатке мерно простучали чьи-то каблуки. Я высунулась наружу и увидела под окном Альберта. Он помахал включенным экраном мобильника, дернул головой, приглашая спуститься, и исчез под крышей веранды. Тихо скрипнуло кресло-качалка.

      Так или иначе, Альберт не сделал мне ничего плохого и имел полное право требовать объяснений. Я поспешила к нему, но тут же заблудилась в чужом доме, пойдя по коридору не в ту сторону. В кромешной темноте лестница обнаружилась с трудом, пришлось ощупывать ногой каждую ступеньку, прежде чем наступить на нее, а на первом этаже, натыкаясь на мебель, долго шарить по стенам в поисках выключателя. Когда наконец в противоположном углу зажглась лампа, я обрадовалась свету как никогда раньше и в хорошем расположении духа направилась в прихожую за своим пальто.

      Над входной дверью снова ярко горел фонарик. Альберт лежал в кресле, вытянув ноги и прикрыв глаза. Он неторопливо курил, используя вместо пепельницы обычную стеклянную банку, стоящую рядом с ним на полу, и даже не пошевелился, когда я вышла из дома, а еле слышно произнес:

      – Фабрис меня убьет, если узнает.

      – Он злится, если ты куришь? – спросила я, забираясь на широкие деревянные перила.

      – Ему