ничего не выражали. Один помог Платону встать, другой, опустившись на все конечности, осматривал ребенка на свой манер: обнюхивал рот и голову.
Воронцов поспешил за следующим ребенком, тоже мальчиком, тем, что творил невесомость. Напоследок принес самых маленьких, мальчика и девочку разом, и понял, что больше не в состоянии двигаться. Присел на свободный матрас, стараясь не стонать. В паре шагов от него буки бесшумно возились с малышами, осматривали, пристегивали.
В трейлер осторожно заглянула Женя, ее круглое лицо сияло.
– Спасибо тебе! Оставайся тут до прибытия, буки тебе помогут, а там уж будет настоящий врач. С машиной что делать?
– Оставьте тут, только переставьте понадежней, – из последних сил выговорил Платон. – Хозяин найдет ее.
– Сделаем!
Она исчезла. Один из бук бесшумно метнулся к Платону, склонился над ним, словно сломавшись в пояснице. На подобии лица, где под кожей проглядывала каждая мышца, каждый сосуд, был едва различим темный, почти черный рот, похожий на щель. Рот был закрыт, но бука звучал – все его тело еле заметно пульсировало и испускало знакомую мелодию. Нога вдруг стала меньше болеть, словно ее погрузили в заморозку. Мысли разбегались, и невыносимо захотелось спать. Платон не нашел причин противиться этому желанию – во время поездки в неизвестность имело смысл отдохнуть.
В следующий раз он открыл глаза, когда машина уже остановилась и буки сами начали выносить детей. Платон встал, похромал к двери, желая осмотреться: трейлер был почти что пришвартован ко входу в очень просторное здание, где только что скрылось одно из существ с ребенком. Воронцов сумел соскочить на землю, осмотрелся: вокруг темнел парк, вдали по ярким огням угадывался большой дом. Помещение, куда переносили детей, оказалось ангаром шатрового типа. Дорога, по которой подъехал трейлер, упиралась в ворота, там мелькали человеческие фигуры.
Затрещали высокие кусты, над ними, словно луна, взошло круглое встревоженное лицо.
– Так и думала, что ты сам выберешься, не утерпишь. Ну и к чему это геройство? Доктор сам за тобой пришел бы, чтобы ногу лишний раз не тревожить, – быстро и немного сердито выговаривала ему Женя, озираясь тревожно. – Ладно, пойдем уж.
– Куда? – осведомился Платон.
– Сперва в смотровую, потом в твою комнату. За первенцев не волнуйся, с буками им хорошо и привычно.
Об этом Воронцов знал по собственному опыту, так что спорить не стал, похромал рядом с девушкой по дорожке с подсветкой. Его немного удивило, что при шикарном особняке в одной из пристроек оказался настоящий врачебный кабинет, обставленный так, что иной больнице и не снилось. Доктор с пшеничного цвета усиками потер помятое лицо – пока ждал, задремал прямо за столом – и улыбнулся как-то очень по-домашнему. Представился как Вадим Андреевич и распорядился:
– Вы, молодой человек, за ширму сейчас пройдите, скиньте одежду, наденьте халат. Придется вам пока обойтись без штанов. И зовите меня, помогу вам забраться на каталку