и забрался в теплое помещение и упился до смерти (медэксперт, приехавший одновременно с санитарами, забиравшими тело, сказал, что умер он вчера вечером или в крайнем случае ночью, но никак не позже).
Возник вопрос – а как он к нам забрался? Никаких следов взлома не было. Подвал запирался на врезной замок, а снаружи на двери для надежности висел еще старинный кондовый амбарный замок, при всей своей уродливости почти антикварный. Его уже при мне принес откуда-то с дешевого рынка Баранкин после того, как Натали с Петровым поскандалили особенно бурно, и наша президентша заявила, что в офис его больше не пустит. Мы все ходили с огромными связками ключей, как средневековые ключники какие-то. Обычно запирал дверь тот, кто уходил последним. Чаще всего это была Полина, и Натали уже готова была наброситься на нее с упреками, но я встала на ее защиту: вчера около половины седьмого мы уходили вместе, вдвоем проверяли, всюду ли погашен свет, и, главное, выключены ли обогреватели. Закрывала дверь на все запоры она, но я все время находилась рядом и готова была поклясться, что все было сделано надлежащим образом.
Значит, у бомжа были ключи… А как они к нему попали? У всех тех, кто постоянно работал в офисе, были ключи от подвала, кроме Алика, который здесь появлялся редко. Мне передали связку уволившегося художника. Мы уже посматривали друг на друга подозрительно, лишь белый и пушистый Алик ухмылялся, как вдруг Рукавишникова призналась, что свои ключи она не видела уже около двух недель, думала, что они пропали у нее где-то в квартире, затерялись при уборке, но, очевидно, она просто выронила их сумочки.
В общем, нас никто ни в чем не подозревал, лишь участковый упрекнул за то, что не удосужились поставить офис на охрану (Натали на этом экономила). Вскоре после того, как тело увезли, менты засобирались, успокоив нас тем, что еще вызовут. Сергей Крутиков попрощался с ними за руку, и они ушли. У всех нас настроение было нерабочее; Баранкин сказал, что ему срочно нужно на склад, Алик уехал с ним – им было по пути, Эля принялась за уборку. Бутылку опера зачем-то унесли с собой, однако надтреснутый стакан остался на столике, и прежде чем Эля до него дотронулась, Сергей в него вцепился. Присутствовавшие с изумлением наблюдали, как он осторожно заворачивает стеклянный сосуд в свой носовой платок, потом в целлофановый пакет и прячет в кейс. Это было так похоже на то, как это делают в кино, что сразу было понятно: великий детектив занимается этим первый раз в жизни.
– На всякий случай, – пояснил он в ответ на наши недоуменные взгляды.
После этого девицы, Натали с Полиной, пошли заливать шок шампанским, а Сергей повез меня домой (я в тот день была безлошадной). Несмотря на ранний час – было еще только около пяти – Марк дожидался меня в квартире, он был голодный и злой, появление брата его хоть и успокоило, но не слишком. Предоставив Сереже право рассказывать, я собирала на стол. Марк с каждым Сережиным словом становился все мрачнее и наконец высказался:
– Вот, вечно ты ввязываешься в какие-то истории!