пока к нам, тяжело дыша, спешит девушка в светлом платье. – Я соскучилась! – чмок в щеку выводит из ступора.
– Ты почему так рано вышла? – смотрю на чадо, хмуря брови.
– Да какая разница, – отмахивается бандитка.
– Одуванчик, – скрипя зубами, зло смотрю на дочь. – Ну-ка, давай…
– Ася, давай-ка обратно в класс… – перебивает меня подошедшая девушка, которая гналась за ребенком от самой школы.
– Не пойду, – отрезает дочь и, соскочив с моих рук, прячется в машине, громко долбанув дверью.
– Что происходит? – смотрю на учительницу, молоденькая, слегка полноватая, но с миловидным личиком и явно запыхавшаяся после пробежки. – Здравствуйте, – вовремя опомнился, вспоминая про элементарную вежливость.
– Добрый день, вы, по-видимому, отец? – кивает девушка.
– Да, Владислав Станиславович. А вы учительница Аси?
– Нет, я Ольга, секретарь директора вообще-то, – улыбается Ольга, пожимая протянутую мной ладонь. – Варвара Дмитриевна осталась с классом, а я побежала за вашей шустрой дочуркой. Владислав, у нас еще не закончился лагерь. Класс расходится по кружкам, и Варе нужно бы…
– Ольга, – перебиваю девушку, – на сегодня я ее заберу, но не переживайте, за такой побег Одуванчик еще получит… – бросаю взгляд на выглядывающую в окно дочь, – долгую и нудную нотацию.
– Упс… – поджимает губы Ася и ныряет обратно в салон.
– Простите еще раз, мы разберемся с ее таким поведением, – киваю бойкой Ольге.
– Хорошо, Владислав. И пожалуйста, – берет меня под руку девушка, слегка отводя в сторону, – поговорите с дочерью по поводу ее поведения. Уже почти неделя, как идет лагерь, но она напрочь игнорирует и класс, и свою учительницу. Варвара Дмитриевна молоденькая и тоже только на прошлой неделе пришла к нам в школу. Очень хорошая девушка и уже просто не знает, с какой стороны подступиться к Асе.
Хочется сказать что-то резкое на такую просьбу, указать на то, что учитель должен уметь найти подход к любому ребенку с любым характером, но, к сожалению, я слишком хорошо знаю свою дочь. И весь масштаб проблем, которые она может устроить. Поэтому киваю и, пообещав разобраться, сажусь в машину.
– Что тебе наговорила эта Олечка? – слышу ехидное с заднего сиденья от Аськи, как только мы выезжаем с парковки. – Тетя-лягушка не справляется с такой врединой, как я? Ну, так может, надо отправить меня снова в другую школу?
Бросаю взгляд в зеркало заднего вида и вижу, как обиженно и с какой злобой бросает слова дочурка.
– Ася, ты чего добиваешься своим протестом? – устало выдыхаю, сосредоточив внимание на дороге. – Что мне нужно сделать, чтобы ты начала вести себя нормально?
– Может, быть чаще дома?
– Ты знаешь, что я не могу. При всем моем огромном желании!
– Тогда отправь меня к матери, – задирает нос ребенок.
Матери. Карину она зовет исключительно «мать». Не мама, мамулечка или ма, а мать. Видно, уход бывшей жены на дочери сказался настолько сильно, а обида на родительницу