он имел в виду? Жизнь после смерти? Путешествие в другие измерения? Реинкарнацию? Если честно, у меня не было ни малейшего желания это выяснять.
– Но для всех цена разная. Так что… Не рассчитывайте, что будет легко. Вы же не желаете снимать Печать! – Сказал Майнью с укором. – Если бы вы сделали то, о чём вас просят, то, что должны, – всё давным-давно бы закончилось, не успев даже начаться. Антибог вмиг обезвредил бы колдуна. Так что, имейте в виду: призыв Апостолов – это крайняя мера, когда не в силах помочь никто и ничто. Я надеюсь, что вы одумаетесь, снимите Печать и вам не придётся их призывать.
– Да против кого их призывать? – Возмутился я. Мне надоела вся эта недосказанность. Разговор у нас получался, мягко говоря, странный.
– Вы даже не представляете, что грядёт.
– Я не представляю? Как раз наоборот, мне очень хорошо известно, что вы вместе с Антибогом задумали. Не получится. Я не сниму Печать. И я устал уже это повторять. Впрочем, скоро всё закончится. Я открою портал и отправлю вас восвояси, навсегда запечатав его с этой стороны. Так что советую попрощаться с вашим дорогим Антимиром, для которого вы столько сделали «хорошего». Вам осталось любоваться им считанные дни.
Майнью наигранно усмехнулся, будто знал гораздо больше меня. Его лицо исказила гримаса презрения, наполовину разбавленного страхом и даже какой-то грустью.
– Знаете, мне тоже надоело вас убеждать. Так что то, чего вы не сделали, останется на вашей совести. – Сказал он пафосно, и мне тут же захотелось стереть с его лица эту надменную ухмылочку, но я сдержался.
Наш разговор прервал колдун. Он вышел из палатки, отвесил служителю затрещину просто из вредности, хотя повод был, ведь это из-за его головорезов мы свернули с первоначального маршрута, и ушёл куда-то в темноту.
Я отправил Майнью спать, а сам ещё долго сидел у костра, продолжая рисовать в своём воображении образ таинственных Апостолов. Почему-то при их упоминании мне на ум приходили всадники апокалипсиса, но никак не существа, готовые помочь. Даже если они существовали на самом деле, я не думал, что мне придётся их призывать. Против кого? Против колдуна что ли? Он ведь не Господь Бог, а лишь смертный человек, заигравшийся божественной игрушкой. Нет, я считал опасения Майнью полностью бессмысленными, но, несмотря на это, внутри всё равно нарастала тревога. Она стала постоянным спутником в этом странном путешествии. Тот разговор выбил меня из колеи, пошатнул только-только сформированную новую картину мироздания во мне. Теперь я должен был опасаться ещё и таинственных последствий, хотя вовсе не жаждал призывать Апостолов, наивно полагая, что колдун не столь опасен, как может показаться на первый взгляд. Да, он владел Пламенем, и после избавления от служителя, его мощь должна была возрасти, но Майнью так и не объяснил, на что конкретно способно это оружие. Я предполагал, что угроза от колдуна существует, но сильно преувеличена. По крайней мере, Майнью мне виделся гораздо более опасным персонажем, чем какой-то чародей.