.

там такая духота. По углам валяются сомлевшие барышни и под них же маскируются пьяные дядьки.

      Она засмеялась и протянула ему стакан с тёплым чаем.

      – Я туда не хожу.

      Лука бросил на неё короткий взгляд.

      – Не пускают?

      – Не проверяла. Мама никогда там не была, и мне там нечего делать.

      Лука допил чай Славки, стаканчик смял и бросил в ближайшую урну.

      – Ещё по одному?

      – Давай.

      Лука ушёл за чаем, Славка ждала его, сидя на краю колодца, и снова ловила снежинки. На варежках они долго не таяли и позволяли себя рассмотреть. Подняв взгляд, она вздрогнула, и невольно наклонилась вперед. В нарядной толпе мелькнула светлая макушка Криса. Она спрыгнула на снег, взгляд заметался от лица к лицу и наткнулся на веснушчатые щёки Луки. Он протянул ей горячий стакан и упёрся бёдрами в край колодца.

      – Ты чего такая взъерошенная?

      – Увидела знакомое лицо, – она тряхнула головой, – показалось. Да и что ему тут делать?

      – Кому? – Он на секунду замялся и добавил уверено: – Крису?

      – Да. Ещё и без шапки. Дурак замёрзнет.

      Лука задумался, сделал несколько обжигающих глотков и спросил прямо:

      – Слав, он тебе точно не нравится?

      Она замолчала. Сама уже не раз обдумывала странные эмоции, которые вызывает Кристиан. Произнесла уверено:

      – Точно не нравится. Я уже говорила тебе, да, он необычный и над слэком буквально летает. Мои чувства к нему очень сильные, но далеки от любви. Гораздо ближе к ненависти и страху. Хотя за что мне его ненавидеть, из-за чего бояться? Это тяжело объяснить, похоже на родовую память.

      – Родовую память? Типа вражды Монтекки и Капулетти?

      – Скорее лисы и дикобраза. Ну, смотри, десять поколений лисиц пытались напасть на дикобраза и каждый раз получали иголками в нос. Лиса из одиннадцатого поколения никогда не видела дикобраза и не натыкалась на его иголки, но точно знает, что подходить нельзя, будет больно. Вот и с Крисом как-то так. Я даже не хочу знать почему. Раз интуиция визжит и семафорит, нужно бежать. С ним даже не поговоришь, как с тобой, обо всём на свете и уютно не помолчишь. Об него разобьёшься и поранишься.

      – Понятно. Просто ты как-то слишком много о нём говоришь.

      Славка отлепила взгляд от шевелящейся разноцветной толпы и, повторив про себя слова Луки, нахмурилась.

      – Вот слова о нём больше не скажу!

      Какое-то время молча пили чай, Славка невольно скользила взглядом по лицам людей и сама же на себя злилась. Лука рассматривал сверкающие огни. На его нос упала крупная разлапистая снежинка, он фыркнул, а Славка склонилась и сняла снежинку губами.

      – Я тебя люблю, и меня злит, что ты постоянно сватаешь мне Кристиана. Будто пытаешься от меня избавиться.

      Лука вздохнул.

      – Мы уже об этом говорили.

      – Я тебе противна?

      – Ты знаешь, что нет, – Лука залился румянцем. – Но лгать тебе