наклонился ближе и тихо спросил:
– Можем мы хотя бы спуститься вниз?
– Ладно, – прошипела я.
Он развернулся и направился к лестнице. Я последовала за ним и включила свет на кухонной вытяжке. Когда он устроился на табурете, навалившись на ламинированную столешницу, я налила себе стакан воды. Пописать я могла и позже, сейчас мне следовало бы разобраться, что здесь, черт возьми, творилось.
– Будь добр, объяснись, – пронзая его пристальным взглядом, я оперлась локтями о столешницу.
Дерек поднял голову, разглядывая меня из‐под сдвинутых бровей. Его темно‐русые волосы торчали во все стороны, под карими глазами залегли темные круги, а толстовка была измята. Словно у него выдалась ужасная ночка.
– Я был у Джилл, – его кадык дернулся.
– Что?! – я едва не выронила стакан, который сжимала в руке. Я и так знала, что вокруг творилось что‐то странное. Но совсем не ожидала услышать, как мой брат говорит об этом вслух.
– Можешь не кричать? – нервно оглянулся он на лестницу. – Никто не должен об этом знать.
Но я была готова поспорить, что Амелия в курсе.
Я уставилась на брата, мое дыхание участилось. Внутри смешались боль, чувство предательства, разочарование и злоба. Не такому нас учили родители, и Дереку следовало бы знать, что он поступает плохо.
– Как ты мог… как она могла… – я покачала головой. – Не понимаю. Эдди же твой друг.
– Знаю, – он наклонил голову и стиснул челюсти. – Все слишком сложно.
– Уверена, что так и есть. Как долго это уже продолжается?
Он посмотрел на меня и пожал плечами. В каждой черте его лица отражалось чувство вины.
– С августа?
– Хочешь сказать, это тянется уже несколько месяцев? Да что с тобой не так, Дерек?
И тут я поняла. О боже! Должно быть, это началось в загородном домике родителей Пола. Тогда, после серьезной ссоры с Джилл, Эдди не остался с нами на все выходные.
Джилл была очень расстроена, много плакала и решила лечь спать пораньше. А мой братец вскоре последовал ее примеру.
Вдобавок ко всему они вечно друг с другом флиртовали.
– Знаю.
– Она же тебя использует, – заявила я, когда гнев заглушил все остальные чувства. – Не знаю только, для чего. В любом случае, руководствуется она не благими намерениями. Ты для нее – запасной аэродром.
И теперь я буду вынуждена смотреть на нее и притворяться, что ничего не знаю? Насколько все было запутано? Скольким людям было об этом известно? А может, Люк тоже был в курсе, но ничего мне не сказал?
– У меня к ней чувства, – тяжело вздохнул Дерек. – Так что все не так просто.
– В любом случае, в этом преступлении ты соучастник, – огрызнулась я, ставя свой стакан в посудомоечную машину.
Я всегда подозревала, что ему нравилась Джилл. Но все оказалось куда сложнее. Настолько, что ради нее Дерек забыл о моральных принципах и готов был причинить боль одному из своих друзей… и товарищу по команде.
Что касается Джилл, она всегда была эгоцентричной. Но подобное