именно так, – ответил он.
– Сол Лансинг-Сервантес, – повторил Стеклянный, качая головой, словно погружённый в раздумья. Потом снова посмотрел на Кейта. – Прости. Очень музыкально звучит.
– Что показалось бы вам забавным, если бы вы с ним были знакомы, – сказал Кейт. – Я люблю сына, но ещё не встречал человека с меньшими способностями к музыке. Ему сейчас девятнадцать, он учится в университете. Изучает физику – вот к этому у него несомненные способности, и я думаю, что когда-нибудь он сделает себе имя в этой области.
– Сол Лансинг-Сервантес… твой сын… – задумчиво произнёс Стеклянный. – Поразительно. Но мы снова отклонились. Мы говорили о Риссе.
Кейт некоторое время озадаченно смотрел на него, потом пожал плечами.
– Она замечательная женщина. Умная. Добрая. Весёлая. Красивая.
– И ты говоришь, вы образуете с ней постоянную пару?
– Да.
– И это называется… моногамия, так правильно? Ты не имеешь отношений ни с кем другим?
– Да.
– Без исключений?
– Без исключений, да. – Кейт помедлил. – Пока что.
– Пока что? Ты обдумываешь возможность изменений в ваших отношениях?
Кейт посмотрел в сторону. Боже, это какое-то безумие. Ну что может знать инопланетянин о человеческом браке?
– Пропустим это.
– Прости?
– Пропустим, проедем. Сменим тему.
– Ты чувствуешь вину, Кейт?
– Да что это… вы что – моя совесть?
– Я просто интересуюсь, не более.
– Поинтересуйтесь чем-нибудь другим.
– Извини, Кейт, – сказал Стеклянный. – Где вы с Риссой познакомились?
– Ла-Бель-Орор. Немцы были в сером, она – в голубом[6].
– То есть?
– Простите. Это цитата; так говорил другой странствующий рыцарь. Мы встретились на вечеринке в Новом Пекине – это земная колония на Тау Кита IV. Она работала в одной лаборатории с моим школьным знакомым.
– Это было… как это говорится? Это была любовь с первого взгляда?
– Нет. Да. Не знаю.
– И вы женаты уже двадцать лет?
– Почти. Годовщина на следующей неделе.
– Двадцать лет, – сказал Стеклянный. – Одно мгновение.
Кейт нахмурился.
– На самом деле это считается достижением – сохранить брак так долго.
– Прошу прощения за моё замечание, – сказал Стеклянный. – Мои поздравления. – Пауза. – Что тебе нравится в Риссе больше всего?
Кейт пожал плечами.
– Не знаю. Несколько вещей. Мне нравится, что она довольна тем, кто она есть. Мне вот приходится держать марку – иногда прикидываться более изысканным и утончённым, чем я есть на самом деле. В сущности, довольно многие люди, достигшие определённого положения в обществе, страдают от так называемого «синдрома самозванца» – страха того, что окружающие поймут, что они не заслуживают того, что имеют. Признаю, что я немного этому подвержен; Рисса же к такому совершенно невосприимчива. Она никогда не притворяется