впечатлениями, хлынула к выходу, и в этой толчее у меня сорвали с головы новую шапку. Я – к Натану, он – к Славке. Славка переговорил с каким-то неприятным типом, и минут через пять Натан вручил мне с выговором мою шапку. Если бы я был один, шел бы домой с непокрытой головой. Впрочем, один я и не пошел бы в чужой кинотеатр.
Обычно мы ходили в соседний клуб на Ковровской улице или позднее в кинотеатр «Гвардеец» на Рабоче-крестьянской. Там мы, малышня, чувствовали себя в безопасности. Самыми интересными были довоенные немецкие трофейные фильмы. Первым таким увиденным мной фильмом была «Индийская гробница». А потом были «Маленькая мама», «Петер» (если я правильно помню название) и многие другие. Но апофеозом были, конечно, пять серий Тарзана. Мы были без ума от Читы, слонов, Тарзана, Джейн и всего прочего. До сих пор я помню едкие стихотворения об этих фильмах и «бездельниках», которые «12 раз смотрели маленькую маму и сравнивали с супругой».
Именно тогда мы начали висеть на деревьях вниз головой, подражать крикам Тарзана и мечтать о дальних странах. Кстати, эта привычка для меня один раз могла плохо кончиться. Одно дело повиснуть, раскачиваясь на кончиках пальцев босой ноги, на ветке дерева, и совсем другое дело – на перекладине лестницы «городков» в школе. Кто-то полез по лестнице мимо меня, наступил на мой палец, и я полетел вниз головой. Возможно, высота была не очень большой. По крайней мере, я, посидев десяток минут на земле, пошел в класс самостоятельно. Но впоследствии это небольшое сотрясение мозга не прошло для меня бесследно.
Раз уж я заговорил о неприятностях, то нужно вспомнить и мое падение с низеньких качелей. На углу нашей улицы был маленький садик, в котором стояли качели в виде доски, укрепленной посредине. Мы с Олегом садились на разных концах доски и раскачивались. И вот, я умудрился упасть с высоты полуметра и сломал руку. Сначала было не больно, и только левая рука непривычно свисала посредине вниз. Я побрел домой, придерживая левую руку правой. Во дворе стояла папина «эмка», мама подхватила меня, и Николай – папин шофер – повез нас к врачу. К сожалению, мы поехали не в военный госпиталь, а в ближайшую поликлинику. Там мне положили руку в гипс, но сделали это, наверное, небрежно, так как в результате рука срослась неправильно. Потом в госпитале предлагали сломать руку снова и поставить все нормально, но я не согласился. Поэтому у меня левая рука на сантиметр короче правой.
Принадлежность к банде (даже косвенная) имела и не очень приятные последствия. Помню, как меня заставили тащить инструменты с нашего военного склада. Между складом и прежним забором оставалось узкое пространство, в которое наиболее худые из нас могли протиснуться. Стены склада были из длинных необрезанных по бокам досок. Доски отгибали старшие ребята, а я протискивал свою тонкую руку и тащил все, что попадалось под руку и могло пролезть в узкую щель между досками. Это были молотки, щипцы, плоскогубцы, гвозди и прочий немудреный инструмент военных строителей. Было страшно, но деваться было некуда.