постелен красивый, но пыльный ковер, в центре комнаты находился небольшой диванчик и кресла рядом с ним, а у занавешенного окна стоял стол. Единственным источником света являлась небольшая свеча, что придавало комнате атмосферу загадочности и опасности, словно в ее стенах происходили незаконные дела. Какая ирония.
– Приветствую вас, дорогие наши гости, – медленно произнес чей-то до ужаса знакомый голос. Безусловно, Йоханесс сразу же понял, кто являлся его обладателем. Сердце ушло в пятки, а по спине пробежала мелкая дрожь.
За тяжёлым дубовым столом сидел высокий худой мужчина с длинными золотистыми волосами – разумеется, то был Кристин Эдвардс. Лицо мужчины казалось слишком красивым, черты лица – слишком мягкими, губы – слишком большими, глаза – слишком очаровательными, движения – слишком грациозными, а одежда – слишком броской. Всё в этом незнакомце было чересчур. Его ядовитые ярко-голубые глаза с нежным обожанием смотрели на человека, сидящего на гладкой поверхности стола. Рядом с ней лежала опрокинутая бутылка вина, из которой тонкой струйкой вытекала бордовая жидкость.
И всё же Йоханесс все никак не мог решиться посмотреть на неё. Гловер легонько пихнул брата к дивану, куда оба тут же и присели.
– Доброго дня, – вежливо кивнул головой Томсон. Но от взгляда Ольсена не укрылось то, как сильно сжимал кузен кулаки. – Спасибо за то, что согласились принять нас, мисс Ричардсон.
Брат обращался именно к ней, словно бы грациозно восседающий за столом Кристиан был всего лишь декорацией, красивым дополнением, и решать он ничего не мог. Эрика сухо усмехнулась, изучающе разглядывая своих посетителей. Йоханесс чувствовал, как холодные и злые глаза мафиози быстро скользили по его телу, тем самым заставляя Ольсена чувствовать себя крайне неуютно.
– Поздоровайся, Йенс, – прошептал Гловер на ухо брату.
– Да-да, здрасьте, мисс Ричардсон, – внезапно оживился мужчина, резко подняв голову вверх, из-за чего тут же пожалел, потому что столкнулся взглядом с жестокой бирюзой.
Женщина вальяжно восседала на столе, закинув ногу на ногу. Её блузка с рукавами-фонариками и высоким воротником ревностно прятала от чужих глаз белоснежную кожу шеи, а бархатные перчатки скрывали пальцы. Эрика с поражающим глаз изяществом держала в руках мундштук, время от времени делая затяжку. Комната пропиталась дымом насквозь, даже приоткрытая форточка не спасала, но именно сейчас мужчине стало плевать на все подобные мелочи. Из-под длинной чёрной юбки-русалки немного виднелись тонкие голени, и Йоханессу этого хватило, чтобы словить сердечный приступ. Он резко перевёл взгляд наверх, вновь столкнувшись глазами с Ричардсон. К лицу прилил неоправданный жар, и Ольсен почувствовал, как краснеет. До чего докатился! Словно мальчишка какой-то, а не взрослый мужчина – давно уже Йенса ни одна даже самая прекрасная женщина на земле не могла заставить покраснеть. Сколько он их видел – самых разных, страстных и робких, красивых и не очень, добрых и сварливых, но именно с этой дамой в корне было что-то не