прежде, ясная и безоблачная, как сладкое детство, теплые лучи солнца ласково обогревали нашу кожу (она уже успела немного загореть).
Перед уходом Клим предупредил нас, чтобы мы держались ручья.
– В четырех-пяти километрах отсюда есть запруда. Ее вырыли мы с Константином. – Клим кашлянул. – Желательно дальше ее не ходить.
– Почему?
Клим на секунду замялся.
– Сам знаешь, тут полно диких кабанов.
– Клим, кабаны не нападают на людей. Если только они не ранены, и ты это знаешь лучше меня.
– Во всяком случае, я прошу далеко не уходить. Да и заблудиться вы можете, – решительно сказал он. – Ладно, мне нужно кое-что сказать тебе, – заторопился вдруг он и, отведя меня в сторону, сказал: —Мне никогда не доводилось видеть, чтобы кто-то из молодежи мог обращаться с ножами, как это делаешь ты. Если не ошибаюсь, вы с Виталием раньше дружили?
Я отвел взгляд:
– Раньше да.
Клим закурил свою неизменную трубку, после чего хлопнул меня по плечу.
– Это жизнь, парень. Ты и он – очень разные, я заметил это сразу. Вы оба неплохие ребята, но я готов съесть свои ботинки, если у вас осталось что-то общее, кроме совместных посиделок за столом. Да, и еще. – Климентий достал что-то из охотничьей сумки и протянул мне: – Держи!
Нож!
– Ему примерно столько же лет, сколько и тебе. Это один из первых ножей, которые я сделал сам.
Я расстегнул потертые ножны из грубой кожи и вытащил нож. Он был похож на тот, который я метал вчера, разве что немного короче. Солнечные блики тут же весело заплясали на прохладном лезвии – оно было широкое, как ладонь, у основания виднелось несколько зазубрин, но они нисколько не портили внешний вид холодного оружия. Отразившийся солнечный зайчик заставил меня зажмуриться.
Я взглянул на Клима и понял, что он не ждет благодарности. В таких случаях это лишнее.
– Не доставай его без надобности. – Клим задумчиво посмотрел на тающие в воздухе кольца дыма и добавил: – Далеко старайтесь не уходить. И помни – держитесь ручья.
Мы уходили от лагеря все дальше и дальше, лес вокруг нас постепенно сгущался, и, несмотря на безоблачное небо и ослепляющее солнце, лучи нас почти не доставали. Появились первые комары, но Ольга заблаговременно запаслась «Антикомарином», которого, впрочем, хватало ненадолго.
Под ногами шуршали листья и сосновые иглы, иногда попадались красивые лужайки, где ярко-зеленая трава почти достигала пояса. По дороге нам попался большой уж. Ничуть не испугавшись нашего присутствия, он, не мигая, внимательно смотрел на нас своими черными блестящими глазами, и лишь когда я протянул к нему руку, он грозно зашипел, предупреждая о том, что нам лучше идти своей дорогой.
Мы отправились дальше, болтая о разной чепухе, о школе, о дальнейших планах на жизнь, затронули даже тему политики. Я также поведал Ольге о своей жизни в армии, рассказал про родителей и Вита.
Удивительно, но общение с этой девушкой доставляло мне несравненное удовольствие, и я впервые посмотрел на нее по-иному. Лицо правильной