и остроумна, что даже самому обворованному и избитому гражданину поможет сохранить позитивный настрой в трудную минуту. А если она скажет, что-нибудь про цирковые училища с углублённым изучением криминалистики?
– Ладно. – Подумал пан Людвик. – Спешить не будем – одного звонка кое-куда и всё что наснимала эта Дрозд, отправится на помойку и она следом туда же. Пущай дурашка вволю порезвится.
– Для начала мне бы хотелось услышать ваш комментарий о ходе расследования гнусного преступления на улице Мечислава Карловича совершённого в прошлую среду. – Быстро проговорила Ида и прижала микрофон к губам Байболота, да так, что тому потребовалось сделать два шага назад.
– Хоть бы он сказал, что следствию уже известны подозреваемые, имена, которых, он, по понятным причинам, оглашать не станет, дабы их адвокаты не возбудились раньше времени. – Так думал Смык, глядя на подопечного. – Хоть бы, хоть бы, хоть бы…
Но тот к кому он обращал мысль, телепатией не славился.
– Дело всё в том, – Промямлил азиат, которому ни о каком преступлении на улице Мечислава Карловича известно не было, но при этом хотелось продемонстрировать начальству чудеса импровизации. – В прошлую среду на указанной вами улице зафиксирован десяток преступлений, каждое из которых стоило бы назвать гнусным, поэтому хотелось бы услышать от вас уточнение…
– Я про вооружённое ограбление магазина для взрослых.
– Ах, это? А что там пропало?
– Вы хотите, чтобы я перечислила?
– Нет. Могу только сказать, что следствие считает, что кто бы ни совершил это, как вы выразились, гнусное преступление, он либо извращенец, либо женщина. И очень скоро он будет пойман.
– А как бы вы объяснили тот факт, что во время следственного эксперимента из магазина вынесли больше товара и наличных денег, чем это удалось непосредственно грабителям?
И на этом вопросе Байболот сломался. Все ответы, что приходили ему на ум, способны были либо поставить под угрозу карьеру Смыка, либо и вовсе стереть её в порошок. К тому же неясно было: в действительности ли имел место двойной грабёж магазина, либо эта Дрозд только что сама всё выдумала – вон как хитро улыбается, змея.
– Дурак. – Думал в эту секунду про азиата пан Людвик. – Вместо того, чтобы просиживать штаны в сгоревшем архиве, изучал бы сводки.
– Что? Так и будем в молчанку играть? Думаете, моим зрителям будет интересно смотреть на то, как представитель закона парадирует двоечника-пятиклассника? Смык? – И, к ужасу пана Людвика, Ида Дрозд обратилась последней фразой именно к нему. – Думаете, я вас не узнала?
Байболот облегчённо выдохнул, смахнул рукавом со лба пот, выступивший в результате неимоверных умственных усилий, и сделал спиной вперёд два шага в направление коридора, в темноте которого намеревался скрыться, но вовремя опомнился – подобную трусость начальство