и герои, стремящиеся помочь другим. В мире Волоса нет ни героев, ни злодеев, есть только люди, которые делают то, что им положено по должности. Если ты юрист издательства, твоя задача – разорить человека, нарушившего авторский договор. Задача судьи – посадить, задача полицейских – винтить и разгонять. Ничего личного, только бизнес. В романе Петрушевской герои могут объединиться и вместе противостоять злодеям, в романе Волоса писатель и его друзья бессильны перед системой, перед всесокрушающими жерновами. И в отличие от мира Петрушевской здесь нет чей-то личной злой воли, просто так оно устроено.
А вот, напротив, общий для двух романов мотив – оба автора для разрешения коллизии в финале прибегают к фантастическому элементу, вмешательству чуда в обыденность. Персонажи Петрушевской отправляются восстанавливать справедливость в вымышленную страну Монтегаско, явно носящую черты волшебного мира. А волшебность эта состоит в том числе и в том, что в стране Монтегаско работают чёткие и понятные законы, с помощью которых можно спасти тех, кому грозит опасность, и покарать злодея (ситуация российской действительности, как её представляет Петрушевская, да и Волос, кстати, тоже, не то что невозможная, вовсе непредставимая; в их мирах государство и его законы работают только на подавление и уничтожение, никому из героев и в голову не придёт обратиться за справедливостью к органам правопорядка).
В романе Андрея Волоса главному герою тоже предоставляется чудесный, пожалуй, даже абсурдный в своей неожиданности способ выйти из-под власти системы и обрести свободу. Только вот этот способ на самом-то деле никак не разрешает возникшей коллизии, более того, непонятно, как он скажется на дальнейшей судьбе героя. Но финал очень хорошо вписывается в общее настроение романа, в котором тема выхода, эмиграции оказывается одной из стержневых. Так, когда случайно собравшиеся в тюремной камере люди ведут дискуссию о положении страны и о возможных стратегиях поведения в сложившейся политической ситуации, сводится она к одному простому выводу: «скоро молодежь образовала самую однородную, внутренне непротиворечивую идейную платформу: все они решительно желали одного – как можно скорее покинуть рубежи своей бескрайней Родины. Расходились лишь в том, куда именно следует валить». И надо отметить, что художественная убедительность текста настолько сильна, что я и сам после прочтения романа добрую неделю думал: «бежать, бежать, всё бросать и спасаться!».
Вот так странное совпадение двух романов о разных эпохах сложилось в одно впечатление: смотрю и не могу понять, какой из описываемых художественных миров страшнее. И там, и там могут запросто ограбить, убить, растоптать, только в одном мире это сделает стихия посредством лихих людей, в другом система посредством безразличных людей. И оба автора считают, что спастись в их мирах можно только чудом, ну и действительно: на что