без малейшего сопротивления, только ручка в моей ладони слегка трепыхается – словно прощаясь. Рорик, обгоняя меня, оглядывается – вроде бы пусто и тихо вокруг – и спешит в дом напротив. Ему достаточно прошептать несколько слов дверному замку и тот послушно отщёлкивается. Прямо с порога мы попадаем в кухню – пустую, к моему облегчению, потому что представить не могу, как бы я оправдывалась перед хозяевами. Вломиться в чужое жильё, даже не постучав…
И вдруг у себя за спиной слышу далёкий собачий лай, приглушённый стенами. Это Нора надрывается. Ведун прикладывает палец к губам, успокаивающе машет рукой и устремляется через кухню к выходу, а я, поспешая за ним, ещё успеваю различить собственный голос, внушающий что-то Норе. Ай, молодец, думаю с нежностью. Ай да конспиратор! Мне бы, в самом деле, такой домик, особенно когда детишек маленьких не с кем было оставить. Не знаю, как у него получается имитировать мои интонации, но хоть на полчаса-час, да удержит при себе огневиков, а мы за это время удерём достаточно далеко.
Едва выйдя на улицу, ныряем в ближайшую подворотню и пересекаем ещё один двор и ещё, и только тогда поворачиваем к центру. Здесь все дороги выводят к центральной площади, я уже говорила? С одной стороны, не заблудишься, с другой – поджидать ведь могут и там, наши преследователи не дураки, поэтому нужно быть настороже.
Улица пустынна, эхо шагов отскакивает от стен. Дома, и здесь слепленные в одну линию, угрюмы, ставни закрыты, а там, где их нет, наглухо зашторены окна. Магазинные витрины, что ещё не так давно радовали глаз изобилием безделушек и полезных мелочей, пустуют. Никого и ничего вокруг, только мы с ведуном и тени, что пляшут и ломаются, прыгая с тротуаров на стены.
– Слушай, Рорик, – шепчу, потому что громко говорить боязно, – а здесь Сеть тоже есть? Что-то я её не вижу.
– Я т-тоже не вижу, – говорит он озабоченно. – Д-давно уже пытаюсь прощупать – а нету. Вот только, что от неё осталось, см-мотрите.
Остановившись, указывает основанием посоха на бордюрный камень. Слабо тлеющая по кромке тротуара линия жиденьким пунктиром тянется вдоль улицы и никак не тянет на ограждение, разве что обозначает контур.
– А что же делать? Выходит, этот сектор уже незащищён, проходи и бери всех голыми руками? Там, у русичей, то же самое?
Рорик, наклонившись, озабоченно вглядывается в то, что осталось от барьера.
– Не-ет, у меня просто встречаются дыры, я их перед уходом за-алатал. Здесь всё почти снесено, госпожа И-ива. Об-бесточено. Ве-есь квартал оголён, не м-меньше.
– Диверсия?
– По-охоже.
И не успеваю я ужаснуться, как он, выпрямившись, с резким выдохом ударяет посохом оземь. Божечка мой, никогда не видела ничего подобного! Огневая стена, что вырастает в доли секунды из чуть намеченного контура, заставляет меня отшатнуться. Поспешно гашу аурное зрение, потому что слепну. Да он ещё силы своей не осознаёт, этот парень, не привык работать с таким усилителем, как посох! Шарахнул со всей дури в одном месте, а отозвалось-то… на полСети, не меньше!
– Ни-ичего себе, – только и могу сказать, и от растерянности