проходов клочки.
В тёмных заплатах белеет
Поле под сонным леском,
Лужи и почва твердеют,
Сжатые новым ледком.
Сердце спешит насладиться,
Свежести горсть зачерпнуть,
Лёгкий морозец стремиться
Хоть бы за что ущипнуть!
Весна
Где-то в мире поют соловьи,
Льются смех и веселье, и шумно.
Здесь же ночь. Фонари.
И ветрище разбойный и буйный.
Скрип оборванной ставни окна.
Тень от леса зловеще ступает.
Однобокая светит луна.
И собака отчаянно лает.
И не бросишь словами упрёк
В эту ночь, в это игрище ветра,
Что весны долгожданный поток
Налетел необузданной крепью
И пытается всё поломать,
Разорвать, расщепить и развеять.
Что ему эту жизнь начинать,
Он по- всякому в ней ведь сумеет.
И багульник огнём полыхнёт,
И черёмухой в сопках запахнет,
И сирень под окном расцветёт,
И росточки-зелёнки – на пашнях…
Я открыл в свою комнату дверь,
Встал к окну и взглянул пред собою.
Там, на улице злобствует зверь,
Он хохочет над прошлой зимою!
«Хмурь небо вкруг заволокла…»
Хмурь небо вкруг заволокла,
Дрожат на стёклах капли,
Весна с ненастием пришла,
И прилетели цапли,
В болотных кущах разбрелись,
Застыли сиротливо.
Глядят в студёнистую слизь
Маренговых разливов.
На улицу не выйти, стынь,
Колюче, неуютно,
Холодный воздух гнёт полынь
В неласковое утро,
Гудит тревожно сухостой,
Слезинки вниз роняет,
А там травы пожухлой строй
В мучениях линяет.
«В разговорах лишь слова…»
В разговорах лишь слова
Броские, пустые.
А весна всегда права,
Даже утром стылым.
У зимы выходит срок,
Вот она брюзглива,
Норовит, на посошок,
Пошуметь хвастливо.
Тонким, ситцевым ледком
Скованы все лужи,
Что разбросаны кругом
Меньше, больше, глубже.
Но в сосульках над окном
Хмель грядущий бродит
И чернёным серебром
Ловит миг восхода.
Не зевай, подсуетись,
Рядом по дороге
Лихо мчится тройка-жизнь
В царские чертоги,
Бубенцы её звенят
Радостно, призывно,
Чтоб разбить чреду преград
Затянувшихся противно.
Рассвет на сопке Лагерной
Туман неплотный опустился
И в травы росами упал,
И в сумерках засеребрился —
Зеркальной влагой засверкал.
И в миг, когда от солнца, светлый,
Рассветный