колючей метели
В шинели, с худой, голой шеей.
Ребята хотели на вахты
К штурвалам, пультам, приборам…
В насмешку и с бухты-барахты —
К простым оружейным затворам,
К сапёрным лопаткам натёртым
Мозолями рук до глянца,
К бойницам железного борта
Бронетранспортёрного чёрта.
Ребятам снилось: на шканцах,
В парадном строю бескозырок…
Под танки в трясучем танце
Со связкой гранатных бутылок.
Идти через минное поле,
Где путь чуть означен флажками,
Скривившись в бессилье от боли,
Ползти по-пластунски, на воле.
Ребята морскими волками
Себя уже видели в жизни…
На плац – и греметь «косяками»,
Любимая шутка Отчизны.
Подъём, караулы, наряды,
Землянки, худые палатки,
Мошка, тараканы, гады —
В придуманном бездарем: Надо!
Я гимны слагаю пехоте,
Что вдруг и для всех в отчужденье,
Бежит по полям, по болотам
На долгих и частых ученьях.
В ней дух победителей славных
Радеют держать генералы,
Что видят одно только главным:
Ловить ордена и медали.
Прощание с Пантелеймоновкой -1
Я из прошлого много запомню,
Только лучше бы было забыть
И оставить лежать безмолвно,
Где нельзя ничего ворошить.
Как заброшено это кладбище,
Где гниют и чернеют кресты,
Где ветрище разбойно не свищет
И в злобе не ломает кусты.
Только дождь. От последней заставы
На поля свою прыть припустил…
Отрешенность печальной дубравы.
И скамьи у оградок могил.
И дорога из грязи и глины
Поглощает утробой следы.
И в канавах вдоль скользкой низины
Полно мутной и бурой воды.
Вот и прошлое так бы забросить,
Чтоб нельзя ни на шаг подойти,
Чтобы хмурая долгая осень
Напускала косые дожди.
Прощание с Пантелеймоновкой-2
Приказ получен, уезжаю.
Какой быть может разговор.
Так отчего же я печалюсь
И отчего туманю взор?
Собраться многого не стоит:
Два чемодана, стопка книг…
Так что мне сердце беспокоит?
И червь какой во внутрь проник?
Страшусь ли дел и начинаний
Подобных тем, что здесь узнал,
Что вновь волной переживаний
Гасить придётся новый шквал.
Что за размеренностью тихой,
За тою призрачной стеной,
Уже другие зреют вихри,
Чтобы промчаться надо мной.
Толпой бетонных изваяний
Сплотить сильнее узкий круг,
Чтоб все красоты мирозданья
Слились в один, короткий звук,
Упавший мутною ледышкой,
И расколовшейся