Англии я бы только мучилась от невозможности что-либо изменить. – Она покусала губу. – Мне надо поговорить с Генрихом, а он должен познакомиться со своей дочерью.
Алиенора до ужаса страшилась встречи с мужем. Не только потому, что предстояло говорить о смерти сына. Неизвестно, как отнесется Генрих к рождению малютки, ведь это девочка, а не мальчик, который хотя бы отчасти заменил бы утраченного ребенка. Не исключено, что теперь, после обряда воцерковления, ей удастся быстро забеременеть, а если она снова родит сына, может быть, Генрих простит ее. Вот только сама себя она вряд ли когда-нибудь простит.
– Побудь здесь хотя бы до конца недели. – Императрица свободной рукой похлопала Алиенору по колену.
– Как скажете, госпожа.
– Вот и хорошо. – Она покачала ребенка на руках. – Ты правильно сделала, что похоронила Вилла в Редингском аббатстве, рядом с моим отцом. Он был великим королем. И его внук тоже стал бы великим, если бы остался жив.
– Я сделала все, что могла. – Горькие слезы обожгли глаза Алиеноры. – Но этого оказалось недостаточно.
Императрица взглянула на нее пронзительно, но не злобно:
– То же самое я говорила себе, покидая Англию. Я положила девять лет, чтобы завоевать трон, принадлежавший мне по праву. Бывали времена, когда я думала, что погибну или буду окончательно разбита. Каким бы сильным ни было твое горе, ты должна снести удар судьбы и продолжать жить. Это твоя обязанность.
– Да, матушка, я знаю. – Алиенора попыталась сдержать досаду.
Матильда желала ей добра, и совет ее был дельный, но все же она не могла представить, что чувствует мать, потерявшая ребенка. Пожилая матрона снисходительно наставляла молодую, учила уму-разуму, совсем упуская из виду, что молодая-то прошла сквозь огонь, воду и медные трубы.
– Я напишу Генриху и попрошу его быть с тобой помягче.
– Благодарю вас, матушка, но ваше… заступничество мне вовсе не требуется. – Алиенора чуть было не сказала «вмешательство», но вовремя спохватилась. – Я могу постоять за себя.
Императрица поджала губы, как будто хотела что-то возразить, но передумала и тоже сменила тон.
– Я знаю, дорогая, – вымолвила она. – Только тщательно продумай все, что скажешь. Мой сын похож на своего деда. Он ожидает, что все будут беспрекословно исполнять его волю. Но он много унаследовал и от отца, а потому никогда не считается с нуждами других людей. Не позволяй ему ущемлять твои интересы, тем более что ты еще не вполне оправилась от потрясений.
Алиенора склонила голову:
– Спасибо за вашу заботу обо мне, матушка. – Она догадывалась, что, несмотря на ее просьбу, Матильда, скорее всего, напишет Генриху. – Хочу спросить вашего совета по другому поводу.
Свекровь резко выпрямила спину.
– В самом деле? – Ее глаза заблестели любопытством.
– Насчет незаконного сына Генриха. – Алиенора указала на мальчика, сидящего со своей няней в глубине комнаты.
Ей нелегко было видеть его. Джеффри, поразительно похожий на Вилла,