по бумажке: «гиппопотомомонстросесексвипедалиофобия». Тяжелобольной по секрету сообщил, что недуг не что иное, как навязчивая боязнь длинных слов.
Ровно через месяц лишился своего кабинета и «Волги» председатель Гостелерадио, объявленный Москвой главным зачинщиком волнений. Первопричину национальных волнений: расширение школьной программы по русскому языку, в белокаменной не педалировали. Надо сказать, в Кремле панк-рок не любили издревле, но в 80-м за это ещё не сажали.
Комиссия ЦК из Москвы изучила истоки конфликта на месте, наказав министра мясомолочной промышленности, которому не удалось стереть из народной памяти колбасу и сосиски. Поскольку ревизоры не обнаружили плодов его деятельности, поступило предложение упразднить и само министерство. Деревообрабатывающий министр пострадал за нестандартную прочность парковых скамеек, которые выдерживали удары о головы милиционеров.
Самые кардинальные перемены постигли штаб округа, горком и Минкульт, за что Романов был бесконечно благодарен митингующим и Матигуловне.
Шерман тоже не мог забыть ту осень после Олимпиады. Тогда в его жизни появилась Кристина, художница «Вибратора» и дизайнер всех плакатов протестующих.
Внук издалека заметил девушку с родинкой в толпе демонстрантов, где она несла макет колбасы на шесте. Восточная красавица напомнила Шерману его несостоявшуюся любовь из Южного Бруклина, которая случилась в шестом классе.
Разведчик окунулся в эти глаза напротив, и вселенная померкла, оставив на галактическом небосводе только облачко дыма. А поймав заинтересованный взгляд красавицы, Шерман и сам затерялся на траверзе Млечного пути. Вопреки инструкциям, бурный роман проходил на глазах всего трудового коллектива, при поддержке Леночки и Наташи.
Майклу даже пришлось устранить соперника, с которым он два месяца делил Кристину. Им оказался фальшивомонетчик Репин, тайно переправленный Шерманом в Швецию. После волнений художницу задержали вместе с сотней зачинщиков беспорядков и предъявили обвинения по статье УК за антисоветскую пропаганду и агитацию. А по совокупности с изготовлением материалов, изъятых при задержании, Кристине полагалась пятилетка особого режима.
По просьбе Майкла Николаев пошёл на должностное преступление и объявил художницу внештатным сотрудником с особыми полномочиями. А потом полковник лично освобождал Кристи в кабинете председателя КГБ, упирая на интересное положение «радистки Кэт». Генерал всё понял: на то он и чекист. Поэтому и дал молодым ровно два месяца для реализации проекта «наследник».
Внук уложился в срок, целыми неделями не вылезая из постели. При редких встречах Романов и Казаков живо интересовались ходом работ, предлагая свою помощь.
По ходу совещания Шерман вспомнил о Кристине, подумывая использовать её художественный дар при оформлении сцены фестиваля. Он почти