Начинаю писать.
С сигаретою в зубах
Я бегу меж переулков.
Задыхаясь впопыхах,
Слышу шум сердечный, гулкий.
Пива делаю глоток,
Прямо так – без остановки.
Чувствую внутри хлипок —
Пиво плещется у глотки.
И бегу я не один,
Мы бежим с женою вместе.
Не хочу смущать мужчин, —
Без жены стою на месте.
Муз
«Муза»
А Муза очень своенравна!
Ревнива, где то и дерзка,
Порою смотрит свысока
Когда другой пишешь: «Желанна!»
Я с Музой, если честно, не в ладу.
Она ведь, как и я – ну, в смысле – баба.
Я вижу всю её коварную игру,
И чувствую, как душит её жаба.
Ах, я мечтаю только об одном,
Чтоб Муз явился мне в зените ночи,
И вдохновил меня своим музлом,
Чего сейчас мне не хватает очень.
Подруга – Муза отойди в сторонку!…
На твоё место должен Муз прийти.
Давай, давай, а то, как дам вдогонку!…
Не видишь что ли?… – нам не по пути.
Явись же Муз!…
Наполни даму вдохновеньем.
Я прогнала твою подругу прочь,
И жду тебя с великим нетерпеньем.
Ты, только ты способен мне помочь!…
Вот кто-то постучался в двери – он ли?…
Нет – это снова Муза в дверь стучится.
Вот надоедливая барышня!… – Не спится?…
Уже давно соседи все умолкли,
А ты!…
Ох!… Не одна?… А это кто с тобой?…
Старик печальный весь, такой седой?…
Ужели это Муз, такой небритый,
Как будто бы совсем – совсем забытый.
Я думала, что ты моложе будешь.
Такой покрепче, и с осанкою прямой.
Я думала ты страсть во мне разбудишь.
А так, видать, придётся мне самой.
Поэзия и трезвость
«Июнь был строг»
Стихи писал,
Стихи писались,
Но кто их знал?
Они остались
Тяжелым бредом чудака
В углу сырого чердака…
Стихи писал, пока писались.
На ветке птички улыбались.
Я строго пальцем им грозил,
Они заржали, что есть сил,
И крыльями за животы схватились,
Так над поэтом поглумились.
Я день писал, я ночь писал,
Пока совсем уж не устал,
А птички рядышком сидели,
Тяжёлым бременем глядели.
Я откупорил им вина.
Плеснул в пенал из-под пера.
Себе налил бокал с верхушкой,
И стали отдыхать мы дружно.
«Тебе, Поэт писать не надоело?…»
Одна из птичек вопросительно пропела.
«Ведь их никто поди и не читает,
Не говоря уж – кто их понимает?…»
И я, признаться, крайне удивился,
Как будто мне кошмар какой приснился.
Кто видывал такое чудо в мире,
Чтоб птицы с человеком говорили?!…
Я