едва ли касается насилия или секса, и, в отличие от многих сегодняшних повествований, она не о них. Дело касается моего своевольного и заблудшего серого вещества и других серых веществ, которые сбили его с толку и разрушили.
Я уже далеко проехал по Кристалл-Лейк-Роад, позади остался последний поворот. Я использую подъездную дорожку для разворота. Я понимаю, что в последнее время всё больше и больше пользуюсь этой подъездной дорожкой.
В любом случае, со всеми этими мыслями, вызывающими дурные предчувствия и крутящимися у меня в голове, я чувствую себя деревом, которое стало полым, изъеденным суетливыми жучками, которые орудуют внутри, и его ещё высосало растение-паразит снаружи. Я даже не помню сейчас, как они все называются. Чёрт побери! Я часто не могу вспомнить нужное слово на одном, используемом в этот момент языке, но помню его на каком-то из других языков, которые знаю. Но если я спрашиваю у себя это слово через какое-то время, велики шансы, что я вспомню его на английском, а не, например, на фарси. Слова будто несутся на меня потоком, когда они мне не нужны, но убегают от меня и прячутся, как тараканы, когда они мне нужны. Я не могу постоянно играть в прятки со всем, что я знаю. Мне нужна помощь.
То, что осталось от моей памяти, напоминает мне, что жизнь пульсирует нежелательным словом «НЕТ». Я слышал «нет, нельзя» снова и снова, раз за разом, я не помню, с какого времени! Я думал, что к этому времени мог бы уже привыкнуть к этой фразе. Но НЕТ. Каждое новое «нет, нельзя» вызывает у меня раздражение, приводит в ярость и ранит меня точно так же, как раньше. А как чувствует себя человек, который слышит эти суровые слова изнутри? Как себя чувствует человек, когда жизненно необходимую информацию, которая ему требуется немедленно, не извлечь? Когда внутренний голос говорит, что она стёрта, стёрта, стёрта? Что именно тогда, когда человек находит себя, он выясняет, что теряет себя? И как себя чувствует человек, когда узнаёт, что ложь, помещённую в разум, как гуано в глубоких пещерах, почти невозможно оттуда выскоблить? Что наша жизнь – это неприятное и беспорядочное ковыляние, спотыкаясь, сквозь жестокие «нет» и двусмысленные «да»? Я кажусь негативно настроенным, возможно, потому что негатив поглощает меня.
Как я могу заставить свой разум думать о настоящем, оставаться в неподвижности и не тащить прошлое и будущее в моё настоящее? Не приносить мне столько боли? Если мой разум – это я, то как я могу от него освободиться, как я могу освободиться от себя? Может, я состою из чего-то большего, чем разум. Может, мой разум – это запрограммированный набор клеток, с чуточкой остаточной суверенности. Может быть. Может быть. Как могу я, остаток вечного прошлого, на скорости несущийся к вечному будущему, запереть себя в настоящем? Скажите мне, о учёные суфии и знатоки дзен-буддизма! Возможно ли на самом деле жить здесь и сейчас, в этом сумасшедшем мире, который всё время становится всё более безумным? Могу ли я запереть свою личность, когда настоящее всё тянется и тянется к прошлому, как конфета-тянучка, а будущее продолжает