будете! – заявила цыганка. – Дайте-ка ниточки обратно.
Взяв у жены нити, она зажала их в своём кулаке и, медленно помахивая им перед нашими лицами, продолжила «нагнетание обстановки»:
– Вот, что я сделаю! Пусть сплетутся так, чтоб вовек не расплестись! Чтобы никто никогда не смог вас разлучить! За добро добром воздаётся, а недоброе пусть мимо пронесётся, в пыль разобьётся, по ветру развеется! – патетически выдохнула, наконец, ворожея. И вдруг строго скомандовала своей девочке, которая отвлеклась от действа. – Мадина! Перестань ворон ловить!
«Натаскивает…», – решил я.
– Вот! Берите! Крепко держите! – с этими словами цыганка вложила нити шпионским движением, как при передаче шифровки, в ладонь жены. Несколько раз встряхнула, не выпуская из своих рук её руку, затем с довольным видом разрешила:
– Теперь смотрите!
Супруга раскрыла ладонь. Глаза её округлились. Там лежали всё те же две простых суконных ниточки, только связанные крестом примерно посредине. Один кончик, при этом, был заметно длиннее трёх остальных.
– Ой! – встревожилась цыганка, указывая на длинное плечо нитяного крестика. – За кем-то из вас зло тайное тянется. Долго ли, коротко ли, кем накликанное – даже мне не ведомо, только господу! А избавиться необходимо, иначе оберег истлеет, вся его намоленная сила пропадёт!..
Последовали пространные инструкции – в какую церковь сходить, какому святому сколько свечек поставить… Всё во имя нашего безмятежного будущего. Концовка спича, правда, подкачала, не удивила оригинальностью:
– Столько сил душевных, времени на ваше благо положила! Одари денежкой, касатик! Позолоти ручку. Дай, сколько не жалко.
Последняя фраза была ошибкой. На прямые просьбы я никогда не отказываю в подаянии. Но в ситуации был нюанс, явно не в пользу субсидента. Услуга носила все признаки навязанной, Роспотребнадзор не даст соврать. Прежде чем сунуть руку в карман, я уже знал, сколько не жалко за такой нежданный «альтруизм». Тем паче, за язык её никто не тянул. В качестве ответного психологического эксперимента, достал совсем уж мелкую денежку.
Десять рублей бумажкой.
Машинально схватила и только потом сфокусировалась на номинале. Теперь у цыганки глаза полезли на лоб.
– Что ты мне даёшь! – возмутилась она, позабыв политесы. – Дитю на мороженое не хватит! Что ты мне даёшь! Не нужны мне такие деньги!
Вторая ошибка. Попроси она цивильно – добавить, добавил бы. В разумных пределах. Не скупясь и с лёгким сердцем. За шикарный спектакль. А так…
Не нужны, так не нужны.
Я деликатно взял купюру из её пальцев и вернул обратно себе в карман. Глаза цыганки переформатировались в чёрные квадраты Малевича, на миг она онемела.
– Спасибо на добром слове, – поблагодарил я, и увлёк благоверную к выходу из парка.
Вслед мне понеслись уже отнюдь не елейные вербальные рулады. «С такой характеристикой, –