больше не утруждай себя охотой на них! Вах-вах-вах! Пустое это дело!»
Но для Смирре, как и для всех остальных лис, было трудно отказаться от уже начатого предприятия, и поэтому он улегся на самом краю горы и не сводил горящих глаз с диких гусей. Лёжа. наблюдая за ними, он думал обо всем том вселенском зле, которое они ему причинили, и мечтал отомстить им, как следует. Да, это была их вина, что он был изгнан из Сконе и теперь вынужден был бежать в нищий Блекинг. Это была такая дикая, провинциальная дыра! Жить здесь было противно и голодно! Лёжа на скале и терзая себя укорами, он довёл себя до такого состояния, что пожалел, что дикие гуси не сдохли раньше, чем он родился.
– Сдохните, даже если я вас не съем, сдохните все! – злобно урчал он.
Когда негодование Смирре достигло такого накала, что он стал выть, он услышал скрежет в большой сосне, которая росла рядом с ним, и увидел, как с дерева спустилась белка. Её преследовала куница. Ни одна из них не заметила неподвижно лежащего Смирре, и он тихо наблюдал за погоней, которая переходила от дерева к дереву, от ветки в ветке. Он посмотрел на белку, которая передвигалась по веткам так легко, словно умела летать. Он смотрел на куницу, которая хотя и была не так искусна в лазании, как белка, но все равно взбиралась по веткам почти так же уверенно, как если бы это были ровные лесные тропинки.
«Если бы я мог лазать хотя бы вполовину так же хорошо, как любая из них, – подумал Лис, – эти твари там, внизу, недолго спали бы так спокойно!»
Как только белка была поймана и погоня закончилась, Смирре отправился к кунице, и остановился в двух шагах от неё, давая понять, что не хочет лишать её добычи. Он очень дружелюбно поприветствовал Куницу и пожелал ей удачи с грядущим уловом. Смирре хорошо подбирал слова – как всегда делают лисы. В этом он был большой умелец. Куница, которая, напротив, со своим длинным и стройным телом, изящной головкой, нежной кожей и светло-коричневым шейным платком выглядела настоящим маленьким чудом красоты, на деле была ничем иным, как тупым орудием убийства, мужланом, грубым лесным жителем, и почти не ответила ему.
– Меня удивляет, – ласково сказал Смирре, – что такой прекрасный охотник, как вы, мадам, довольствуется какой-то погоней за мелкими белками, когда в пределах досягаемости есть гораздо более солидные трофеи!
Здесь он сделал паузу, но когда куница в ответ только засопела и нагло ухмыльнулась ему в лицо, он продолжил:
– Возможно ли такое, что вы слепы и не видели диких гусей, которые спят сейчас под горной стеной? Или вы недостаточно хороший альпинист, мадам, и раздобрели на дармовщинке так, что уже ничего не хотите от жизни? Нет бы осмотреться, чтобы спуститься к ним? Они такие добродетельные! Такие жирные!
На этот раз ему не пришлось долго ожидать ответа. Куница подбежала к нему, выгнув спину, и каждый её волосок в отдельности встал дыбом.
– Ты