товарищ ухмыльнулся, оголяя желтоватые зубы.
– С дамами, как раз учили, – ответил остроносый.
– Вы на что намекаете? – я прищурилась, еще больше злясь. Ей богу, настроение, итак, было не ахти какое, так еще и эти насмехаются. – Вы обсуждали нас и думали, что я это проглочу?
Молодой человек с желтыми зубами, явно самый борзый, поддался вперед, задирая подбородок.
– Да кому вы нужны! Вы себя в зеркало-то видели?
Кира кашлянула. Явно начинала заводиться. Подруга не любила церемониться, если что-то касалось ее.
– Хотелось бы этот вопрос задать как встречный. Уж простите за честность, но вы тоже не столичные красавцы!
Остроносый позеленел. Я обратила внимание на его длинные некрасивые пальцы.
– Не убраться ли тебе в ваши земли?
Я хмыкнула.
– Вообще-то, мы как бы едины, не смотря на разделение артефактов.
– Заткнулись все, – неожиданно рявкнула Кира. Голос был звучный и стальной. – Я пришла сюда нормально поесть, а не слушать эти перепалки. – Ты, – показала девушка на остроносого, – сел и молча уткнулся в тарелку, и чтобы я слышала только как ты ешь. Ясно?
В таверне наступила гробовая тишина. Парни замерли, и я вместе с ними.
Я знала Киру. Она была прекрасной боевой подругой, перед голосом которой все обычно робели.
Оставшаяся трапеза прошла молча. Забрав горшок с крышкой и окантовкой из синих узоров, я поехала в особняк Стейдж, предварительно решив заскочить в лекарскую лавку. Идея Киры показалась мне забористой. Я уже представила Агнесс, рвущей на себе, полное нравственности платье.
Лекарская лавка располагалась под увесистым кленом с синими листьями.
Состряпав самое милое лицо из возможных, я остановилась возле лекаря с пепельными длинными волосами и голубом халате. Вся моя поза выражала участие и волнение. Чтобы полностью вписаться в образ, я стала теребить свои пальцы.
– Господин, мне нужна помощь в очень щекотливом вопросе.
Мужчина с аквамариновыми глазами, весь поддался вперед, готовый внимать мою историю с полным погружением. Я сделала вдох, сразу же вобрав в себя ароматы настоек и капель.
– Мой дедушка, скажем деликатно, находится в очень непростой ситуации. Я вижу его переживания. Он еще очень бодрый и резвый мужчина с задатками на хорошую активную жизнь.
Лекарь, внемля моей речи, застыл, пытаясь понять суть.
– В общем, в спальных делах он терпит фиаско, по причине мужского бессилия. Вы могли бы дать настойку, которая бы разбудила его желания и возможности?
– Вы так заботитесь о своем родственнике? Похвально!
Я монотонно закивала.
– Если в семье кому-то плохо, всем плохо, а здесь страдают двое, бабуля и дедуля.
Мужчина кивнул и ловко развернувшись остановился возле высокого шкафа с полками, где абсолютно все было заставлено пузырьками.
Все стояло в разнобой, что можно было голову сломать, но лекарь не сломал, он выудил миниатюрный пузырек с черной этикеткой.
– Эти