«Ягуар», чистенький и новенький, словно только что с завода, затормозил в пяти шагах перед Егором.
– Молодой человек, вас подвести? – Из окошка высунулась красивая, тщательно причёсанная женская головка.
– Премного благодарен, – сказал Егор, поравнявшись с автомобилем. – Но мне уже совсем недалеко.
– Перед вами часто останавливаются роскошные тачки с молодыми ламповыми тёлочками за рулём?
– Каждые сто метров, – усмехнулся Егор.
– Садитесь.
– А вдруг вы похитительница людей? – сказал он серьёзно. – Или Чикатило с сиськами?
– Очень смешно. Садитесь, не валяйте дурака!
Фемина и в самом деле была первый сорт. Егор осторожно открыл дверцу и сел в машину.
– Анна, – представилась водительница.
– Георгий.
– Куда путь держите, Георгий? – спросила она.
– Просто гуляю, – ответил он.
– Вдоль шоссе?
– Как видите.
– Перейдём на «ты»?
– Изволь.
– Хочешь ко мне в гости, Георгий? – сказала она.
– Какая шустрая, – ухмыльнулся Егор.
– Жизнь коротка, так зачем тратить время на пустые разговоры?
– Вы… ты мне определённо нравишься, Анна.
Дом у Анны был шикарный. Без преувеличения сказать – особняк. Огорожен высоким кирпичным забором, два этажа, три ванных комнаты, огромная гостиная зала, высокие потолки с лепниной, причудливая, чуть ли не антикварная мебель.
– Однако! – восхитился Егор. – Ты дочь олигарха?
– Типа того, – уклончиво отозвалась Анна.
Они по очереди приняли душ – музей, а не ванная комната! Хлороформ подействовал очень быстро. Нагой Егор оказался прикован к кровати по рукам и ногам. Анна надела на голое тело врачебный халат и достала саквояж с инструментами.
Бабочка на дерьме
На кучке чуть подсохшего дерьма сидит красивая бабочка. Бабочка не ведает, что сидит на дерьме, не знает, что такое дерьмо. Она просто отдыхает. Через минуту бабочка беззаботно вспархивает и улетает. Дерьмо останется лежать ещё долго.
Сердцепоразительница
(Отрывок из романа «Море любви, океан бухла»)
– Мадам, вы поразили меня в самое сердце!
– Кто именно? – холодно осведомилась Вронская. – С утра, помнится, тебя туда поразила Райская. – И совсем ледяно добавила: – А потом, в сарае, и ниже!
– Не ревнуй, Анна Аркадьевна! – добродушно, беспечно и с некоторой примесью похуистичности молвил Лев Данилыч. – Мы же выше условностей, не правда ли?
– Ну да, ну да, – хмыкнула Вронская саркастически. Очень саркастически. Очень-очень саркастически. Прям охуеть как саркастически!
– Это начало рассказа, балда! – снисходительно усмехнулся князь
Ада сделала вид, что не расслышала.
– Мадам, вы поразили меня в самое сердце! – воскликнул я с полной уверенностью.
– Молодой человек, идите на хуй, – молвила она в ответ.
– Мне