если сёстры-богини позволят нам дожить до завтра… – буркнула Цукеги, поморщившись.
Она никак не ожидала, что такая же жрица, как она сама, поддержит, пусть и не прямо, возможно, даже неосознанно, Падани. Всё, что говорила Хорави, было правдой, но… Уйти без проведения Великого Обряда всё равно невозможно. Зачем тогда эти слова?
– Количество больных в последние лета сильно увеличилось, – продолжала Хорави, запнувшись лишь на мгновение. – Если мы останемся, болезни обрастут Город, как мох дерево. К тому же мы забрались слишком далеко на север. Здесь и так зимы холодные, а в последнее время они стали гораздо злее. Каждую зиму у нас замерзает несколько человек…
Субеди неуютно поёрзала на троне.
– Тебя послушать, – проскрипела она, – так если бы несчастная Нанини не умерла зимой, так весной умерли бы все мы. Что бы мы делали, если бы она оставалась жива?
Старшая жрица явно не ожидала ответа на свой вопрос, но Хорави с независимым видом тут же сказала:
– Вовремя посеяли бы хлеб!
Субеди устало пошевелила плечами, отчего топор и молот едва не выпали из её дрожащих под тяжестью их веса рук.
– Что ты предлагаешь? – тихо спросила Наистарейшая.
Хорави запнулась, будто наткнулась на какое-то препятствие. Посмотрела на Субеди. Вздохнула.
– Я не знаю, – произнесла наконец. – Город не был принесён в жертву.
Опять воцарилась тишина.
Санира растерянно оглянулся на Ленари. Он искал на лице бабушки привычное «Всё будет хорошо!», но та молчала, с тревогой глядя на женщин совета.
– Мы же всегда сможем добыть еду охотой, – негромко сказал он.
Ленари, насупившись, покачала головой:
– Что за охотники из хлеборобов! Одну косулю принести может любой дурак, а вот прокормить целый Город…
Женщина поглядела на внука, увидела что-то на его лице и улыбнулась. Потрепала жёсткой ладонью его длинные чёрные волосы:
– Не волнуйся, что-нибудь придумаем.
Санира пожал плечами. Мол, я и не волнуюсь.
– А новое место? – встрепенулась Падани. – Оно ведь великолепно! Нам с ним повезло! Если мы не переселимся, его займёт кто-то другой! Едва богиня-Небо не откроет свой ночной глаз, как священный запрет, оберегающий ту землю для нас, перестанет действовать.
– И что? – пожала плечами Цукеги. – Мы ничего с этим поделать не можем! Считай, мы то место уже потеряли.
– Можно отослать туда часть мужчин, чтобы они начали строить новый Город, – упрямо сказала Падани.
Ну конечно! И чтобы они увели с собой на свежие пастбища волов дома Падани. Подальше от голодающих горожан.
Толпа зашумела. Зашумела враждебно. Предложение никому не понравилось. Недовольных было так много, что стражники заметались, не в силах восстановить тишину.
– Этого делать нельзя… – нехотя сказала Субеди. Толпа, согласная с ней, чуть успокоилась. – Разделив целое, мы получим не две силы, а две слабости.
– Точно! –