я собрал свои вещи. Завтра сам постираю, – сказал он, заглянув в комнату.
Я улыбнулась ему.
– Спасибо, сынок.
Иса ушёл, а я осталась, глядя в темноту. Это был только первый шаг. Но он был важным.
Глава 4
Адам
Марьям изменилась. Я замечал это всё чаще. Она стала спокойнее, но это спокойствие раздражало меня. Как будто она больше не зависела от меня, не искала моего одобрения, не боялась моего недовольства.
Эти её утренние прогулки, странная уверенность, разговоры с этой Айгуль, которые она больше не скрывала… Всё это не укладывалось в привычный уклад нашей жизни.
Я начал замечать мелочи: то, как она записывает что-то в телефон, как отказывается от привычных блюд, как, закончив дела, выходит из дома, оставляя меня без объяснений.
“Чем она занимается?” – эта мысль не давала мне покоя.
Однажды утром я решил проследить за ней. Она сказала, что уходит “по делам”, как обычно. Но на этот раз я дождался, пока она выйдет, и через несколько минут последовал за ней.
Она шла быстро, почти торопливо. Я держался на расстоянии, чтобы она не заметила.
Марьям остановилась у парка, сняла платок, вытерла лоб и начала ходить по кругу. Ходила энергично, с таким выражением лица, будто решала важную задачу.
Я не мог понять, что происходит. Это и были её “дела”? Прогулки? Я стоял в стороне, наблюдая, и чувствовал, как внутри закипает раздражение.
Когда она вернулась домой, я был уже там.
– Ты опять ходила? – спросил я, пытаясь скрыть раздражение.
– Да, – спокойно ответила она, не глядя на меня.
– И что это тебе даёт?
Она остановилась, посмотрела мне в глаза и тихо сказала:
– Свободу, Адам.
– Свободу? – переспросил я, чувствуя, как раздражение накатывает волной. – Ты думаешь, что у тебя не было свободы все эти годы?
– У меня была свобода выполнять твои требования, убирать за вами, готовить, стирать и молчать, когда мне хотелось сказать, что я устала, – она говорила спокойно, но в её голосе звучала усталость. – Теперь я хочу свободу выбирать, что делать для себя.
Её слова задели меня, как будто она обвинила меня в чём-то.
– Я работаю для этой семьи, – начал я, повышая голос. – Ты всегда была довольна.
– Ты так думал, Адам, – перебила она. – Но это не значит, что так и было.
Я не мог отпустить это просто так. После её слов я чувствовал, что должен что-то сделать. Её спокойствие раздражало меня больше всего. Казалось, что я ничего не могу контролировать.
Я пошёл к матери. Она всегда знала, как на неё повлиять.
– Мама, Марьям стала… другой, – начал я, как только зашёл в её комнату.
Она подняла глаза от своего вязания.
– Что ты имеешь в виду?
– Она теперь выходит куда-то без объяснений, говорит, что ей нужна свобода, и вообще ведёт себя странно, – выпалил я, надеясь, что она поддержит меня.
Мать нахмурилась.
– Ты дал ей слишком много воли, Адам. Женщина должна знать своё место. Она, видимо, решила, что может делать всё, что захочет.
– Вот