Шатурская обитель. Хьюго Борх

получается.

      Следов машины мы пока не обнаружили. Наверное, к развалинам они не рискнули подъезжать. Зато на свалке я обратил внимание на два проржавевших насквозь фонаря. Из одного даже палка торчала, кривая, в трещинах, видно из березы.

      Церковные выносные фонари. В старые времена с ними выходил на Пасху священник со своей паствой – делали шествие вокруг храма.

      По компасу нам следовало двигаться строго на Север, там наши друзья должны устроить палаточный лагерь.

      Уходим в глубину леса. Движение затруднено заваленными деревьями. Обойти не резон, перелазим, влажной салфеткой очищаю костюм Василисы. И так на каждом препятствии.

      – За нами следят, – вдруг бормочет девушка.

      – Ага, тропа хоженая, не мудрено. Но не подаем вида.

      – А как узнать, что тропа не свежая, а старая?

      – Видишь по краям растут большие деревья и кустарники, этим деревьям не меньше полсотни лет. Устаревшие тропы неровные, меняется их ширина, камни давно раскрошились, тропы обрастают мхом и лишайниками. А в одном месте мы прошли участок, где раньше было болото. Если на тропе такие изменения в ландшафте, – тропа старая-престарая. Заметила?

      – Поэтому за нами следят?

      – Нет. Грибники в лесу держатся этой тропы, чтобы не заблудиться. Нас тоже могли принять за грибников, не хотят выдавать себя, вот и подглядывают. Не боись. Кому мы нужны, кроме комаров? Вон видишь, им даже наша мазь ни по чем.

      Дальше лес стал редеть, болотистая местность брала свое. Березки все темнее корой становились, и кажется, все кривее стволом. Все больше попадалось осин. На одной нашли венок из засохших полевых цветов.

      – Погиб тут кто?

      – Неизвестно.

      Запахи сырости. Болото все ближе. Комарья все больше. Пытаемся дозвониться. У ребят выключены телефоны. И это странно. Связь должна быть.