на солнечное сплетение, так удачно, что из него вышибло воздух, слезы выбило из глаз.
– О. – Подавился он вздохом, закашлялся. Перевалившись на бок, едва отдышался. Лиза испугано смотрела на него. Присела, её теплая ладошка легла ему на плечо.
– Миша, Миш, ты чего?
– А вот чего.
Поймав ладошку, он притянул девушку к себе и, прежде чем она успела понять, как оказалась у него на груди, подарил ей жадный, торопливый поцелуй. Вихрем кутерьма мыслей, желаний; « Нахал. Ударить, Убежать». А целоваться, так сладко и не оттолкнуться, одна рука в его руке, вторая, почему-то запуталась в его влажных волосах.
– Дурак. – Теперь ей не хватило воздуха. Положив голову на его плечо она тихо шептала; -Дурак. Дурак, – а рука перебирала влажные прядки у виска. – Дурак.
– Лиза.
– Миша.
Звали их с дороги. Когда они поднялись по тропинке, Лариска, глянув сердито на сестричку, спросила с ехидцей.
– Вы что решили здесь ночевать? Завтра на работу пешком пойдете. Мы собираемся.
– Ну и ехали бы. Что не найдем на чем добраться? С Татьяной уедем.
– Татьяна с Павлом уже уехали. Что, счастливые часов не наблюдают?
– Тебе, то дело?
Михаил в разговор сестер не встревал. На губах еще горели неумелые девичьи поцелуи, казалось, что слова спугнут их, сотрут даже память о них и все окажется продолжением сна. На даче курил в беседке, глядя как хозянва укладывают в машину канистры для питьевой воды, пакеты со свежей зеленью, всякую прочую мелочь. Уловив минуту между сборами, он, подошел к Лизе, взяв её за руку, остановил. И в ответ на её пытливый взгляд спросил.
– Лиза, вы, ты, вечером, что делаешь?
– Ничего. А что?
– Приходи.
– Куда? В гостиницу? Да завтра весь поселок будет на меня пальцем показывать, а мама последние волосенки повыдергивает.
– Зачем в гостиницу? По поселку погуляем. А то я его так и не видел. В кафе сходим. На танцы.
– С танцами пролетели, дискотека у нас вчера была. В кафе? Не знаю. А поселок показать? Почему бы и нет. Встретимся на пятаке. Знаете где?
– Знаю. Лавочки с бабусями.
– Бабуси днем. Вечером молодежь.
– Хорошо, Лиза. Я буду ждать. Очень.
Забайкальские вечера длинные. Солнце скрылось за ближними хребтами, поселок спрятался в тень, а сопки вокруг купаются в лучах невидимого в долине солнца. По лесной дороге поднялись на самую вершину. Догнали солнце. Внизу, как на ладони, лежал поселок. В домах зажигались окна. Вечерние сумерки разгоняют фары автомобилей. Доносится музыка. Одуряющий запах от теплого ствола сосны, за которым прячется Лиза. Прячется, убегает, стараясь, что бы он догнал, обнял, поцеловал. Ответив на поцелуй, уловив момент, выскальзывает из объятий, убегает. Солнце, пройдясь по верхушкам, словно ласково пожав им на прощание лапы, ушло на покой. Но до темноты еще далеко, тень земли не упала на небо. Сумерки. На пятаке молодняк. На лавочках пиво, пачки чипсов, музыка,