накалялась. Все ждали полномасштабного вторжения.
И это был второй круг войны. Едва вступив на поверхность, демоны столкнулись с яростным сопротивлением и ужасом местных. Пораженные внешним видом луидов, трискеры затрепетали в суеверном страхе. Тогда в народе ходили слухи о том, что сам Эрлих поднялся на землю. Кликуши и прорицатели разных мастей кричали о конце света. Однако ужас произвел очень странный эффект – он мобилизовал народ. Трискеры, не желая терять бессмертную душу, бились с демонами насмерть. Целые деревни сжигали себя заживо, крестьяне бросались в самые толпы демонов с зажигательной смесью, не забывая поджечь ее.
И вот наступал круг второй.
…К вечеру возвращался через лес. А лес был чем-то недоволен. Но что поделать, дорога латника проходила через чащу. Когда сосны начинают злобно шуметь в кронах, а взлетевшая птица с криком проносится совсем рядом, и с солнцем туговато, куда-то смылось за тучи, начинаешь думать, что тебя здесь не ждут и что здесь тебе не рады. Обычно считают, что такие, как он, вообще не ведают страха, но это было неправдой. Он был латником, но это вовсе не означало, что он не испытывал чувств.
Он шел напряженно, но быстро. Темнота в лесу не добавила бы оптимизма. Хотя даже в темноте Григ видел неплохо. И все же.
И тут случилось, что вообще-то должно было случиться, когда доверяешь подозрительным бродягам и бежишь, сломя голову туда, куда бегать не стоило бы. И снова интуиция. Григ остановился. Слух и зрение, словно тетива тяжелого лука напряглись. Напротив него возвышались очертания кустарника, но не они заставили его насторожиться. Решив срезать путь, огибающий очередной холм, Григ сошел с лесной тропы, хотя старцы из касты всегда были против подобного нарушения. В мирной жизни Воин должен быть предсказуем. Григ хорошо знал, что источает ауру смерти, поэтому невольный страх трискеров перед ним был ему знаком. Но в лесу, когда никого рядом нет, следовать инструкциям по крайней мере глупо. Или нет? Впервые за свою новую жизнь героя он ощутил нечто знакомое, предназначенное ему как воину: опасность. Сзади кто-то крался. Григ быстро развернулся и еле удержал свой уже выхваченный дротик: перед ним в ужасе застыл зверь. Вместо того чтобы броситься от героя, лось оцепенел и не мог оторвать взгляда от боевой экипировки латника. Григ мысленно выругался. Он совсем забыл, что в лесу никогда не бываешь один. Как умел, извинился перед зверем. И тот, как рассудительный трискер, кивнув в знак согласия огромной мордой, ушел куда-то вниз, хрустя мелкими ветвями. Пока военные действия не начались, воин должен быть безобидней суслика. Несмотря на то, что звери бессознательны, они прекрасно ощущают добро и зло. И подобно тому, как трискеры мстят луидам за зло, так и лес возвращает долги своим врагам. Поэтому и гибли в лесу в свое время не дети, а в основном охотники. Это открытие касты Творцов (в то далекое время трискеры довольно тесно общались с эльфами) долго не могли принять все. Оно означало, что охота на животных становилась