ом подходе несколько выпадают из фокуса, а политика как таковая отсутствует. Интерес поклонников саги к «экономике» мира всегда был невелик, тогда как к его детально расписанной героической истории или виртуозно придуманным языкам – напротив.
Опусы Гэпли, в меру остроумные, весьма достоверные и всегда хорошо проработанные (не зря же он преподаёт) на форумах встречали в лучшем случае вежливое одобрение. Через призму этих рассуждений первоначальный мир менялся, оставаясь по-прежнему далёким, как сейчас Средневековье от нас, но становясь в то же время более реальным. Дин наращивал на крепкие кости мира сочную плоть. Фанаты, вероятно, не понимали, что с этим делать дальше. Не понимал этого и сам Дин. А потом эти измышления увидел я.
У нас завязалась кое-какая переписка, и спустя несколько лет оказалось, что споры о номиналах монет мира, существующего только в головах, могут завести весьма далеко. Например, в роман о странном и поначалу в чём-то смешном преступлении, совершённом, казалось бы, в тесном мире тряпок и кастрюль, но на самом-то деле… В роман, который вы сейчас держите в руках.
Детектив и фэнтези – два жанра, с трудом поддающиеся скрещиванию, хотя наличие целой плеяды великих авторов, начиная от Глена Кука и Терри Пратчетта и заканчивая Беном Аароновичем и Майком Омери, подтверждает, что это возможно.
Детективная часть повествования у Дина, мягко говоря, не довлеет над фэнтезийной, а временами её становится так мало, что уже не хватает. Как человек со здоровой психикой он, кажется, больше любит приключения, чем тайны, и явно предпочитает ранения убийствам. Но финал романа расставит всё по местам.
Моя роль в этой истории, не скрою, нескромна. Она не ограничивается лишь переводом и адаптацией, а это, поверьте, была та ещё задачка: канонического перевода произведений, описывающих тот самый мир, краешки которого проглядывают в мире «Первой ищейки Майла», в России не существует. Мне посчастливилось стать и продюсером, и издателем этого романа, а затем также позаботиться о его продвижении. Если вы сейчас читаете эти строки, значит, большая часть ролей исполнена успешно. Но книга Дина умяла, причмокивая, существенную часть моей жизни. Порой по утрам я смотрелся в зеркало, и мне казалось, что Дин Гэпли – это я. Впрочем, это прошло.
Будучи во многих вещах наивен как ребёнок, Дин кое в чём оказался не менее расчётлив, чем само Зло. Смог же он убедить меня заключить договор на издание сразу серии книг, пообещав написать «те несколько, которых до приличной серии не хватает», в ближайшие годы. Откуда у него возьмётся на них время, он не сказал, а ведь он не профессиональный писатель.
Я буду счастлив, Дин, если тебе удастся сдержать слово, и все наши планы реализуются.
Дмитрий Щербаков,
Москва, июнь 2024 г.
ЧАСТЬ I. 4 СЕНТЯБРЯ
1
Кабинет главного повара
– То есть как это: на дне большого котла? – медленно переспросил Адальгрим, поднимая глаза от бумаг.
Бодо и хотел бы ответить, но лишь вздохнул.
В комнате пахло чем-то пряным, а ещё немного табаком и воском. От самого Адальгрима отчётливо веяло кислинкой, свежим тестом и изюмом, потому что он, подумал Бодо, только что вернулся от пекарей. Адальгрим был похож на большого сытого кота при хорошем доме: такой же лоснящийся, вальяжный и с хитрецой.
А между тем старик считался в Майле большой шишкой, поскольку заведовал сразу всем Залом Приправ – этим огромным и сложным миром внутри Башни, вечно полной до краёв голодных ртов. Учитывая, что любой уважающий себя бротт1 принимает пищу не реже шести раз на дню, влияние Адальгрима сравнивали с властью самого коменданта крепости, Хэла Шиповника. Тому главный повар вроде бы и был подчинён, но на умы и настроения гарнизона всегда влиял напрямую – через желудки.
Бодо поёжился, не решаясь выпустить из рук свою странную находку.
Если бы не сегодняшнее происшествие, главного повара Башни он, даже будучи старшим по утренней смене на кухнях, увидел бы только на пиру в честь Дня Основания, да и то издалека. А теперь этот самый главный начальник, сидя на расстоянии руки, пытается проткнуть Бодо взглядом насквозь, как вертелом.
В тёмном углу тихонько пробормотали:
– Семьдесят фунтов изюма. Тридцать шесть миндаля. Семь мускатного ореха. Двенадцать связок корицы. Пятьдесят фунтов гвоздики. Склянка нардового масла. А где корень куркумы?
– Кто охранял Зал Приправ этой ночью? – повернув голову, спросил Адальгрим. – Справляются из рук вон плохо!
– Кто-то из сотни Тэда Розарника, – немедленно отозвался голос помоложе, принадлежавший незнакомому Бодо парню в форме Вольного Стрелка, или бранка2, как они сами себя называли. – Заступили с начала недели.
Бранк стоял в полутени справа от Адальгрима, из-за его плеча внимательно глядя на то, что принёс Бодо. Стрелок был в форменной стёганой куртке с наплечниками, как и положено, из голубоватой доламионской