что то, что происходит с твоими руками, – это от девушки, – Ален потянулся к шрамированной коже, но Стефан не позволил прикосновению случиться. – А когда я сделал предположение, что она передала тебе болезнь, ты набросился на меня. Ты кричал её имя во сне.
Стефан напрягся и нахмурился. Будто зверь вставал в стойку, медленно выпускал когти, чтобы быстро прыгнуть и разорвать жертву в клочья.
Слишком много для Стефана непростых диалогов на один вечер.
Ален чувствовал, что играет с огнём. Недавно он пришёл к выводу, что сам был виноват в агрессии в свою сторону, и что он делает сейчас? Фактически провоцирует. Он понял, что для Стефана это больная тема и, затрагивая её, Ален ходил по очень тонкому льду.
– Слышал всё-таки, что я кричал? – губы Стефана растянулись в улыбке, напоминающей оскал. У Алена внутри все похолодело, но он старался выглядеть как можно более беспристрастным. Насколько это получалось у него, видящего подобную гримасу сотни раз и знающего, что после неё не последует ничего хорошего.
От единичной пощёчины до удушения.
– Слышал.
– Ты знаешь, что это не твоё дело. Знаешь, – угрожающе шепнул Стефан, и Ален задержал дыхание.
Стефан выглядел пугающе. До дрожи в коленях. По спине Алена пробежал табун мурашек.
– Не болезнь это, – сдавленно продолжил Ален. – Если и болезнь, то как может появляться черный дым от воздействия водки? Сам посуди. И твои раны так быстро затянулись! Да на обычном человеке они бы как минимум две недели заживали!
– А-а-а, так ты меня необычным человеком считаешь?! – Стефан исступленно рассмеялся и неожиданно склонился над Аленом, выставив руки по обеим сторонам от головы на спинке дивана. Стефан возвышался над ним, как могучая гора, заслоняя собой обзор и заставляя смотреть только на него.
Ален и сам не понял, как не закричал на весь дом от внезапного движения, больше походящего на рывок. Сначала он подумал, что Стефан замахивается, чтобы ударить.
Вероятно, единственное, почему удалось избежать крика – то, что Ален зажмурился. А открыл глаза, только когда убедился, что побоев не последовало – вместо них спиной он ощутил удар ладоней об обивку дивана.
Лицо Стефана было так близко. Чёрные глаза зло блестели, губы поджаты. Зверь. Откроет рот – из горла вырвется рык.
Однако Ален был не прав:
– «Сумерек» пересмотрел что ли? – Слова были чёткие, а смех продолжал разноситься в ушах и отбиваться о черепную коробку Алена. Непонятно было: то ли Стефан правда веселился, то ли это было нервное. Хотя, судя по фразе, он… забавлялся?
Как же быстро и непредсказуемо произошла эта смена.
– Давай, попроси еще, чтобы я сказал: «Это кожа убийцы, Белла», – хихикая, говорил Стефан. Он кивнул на руки, и Ален непроизвольно скосил взгляд. – Тоже про кожу. Наверное, в нашейс итуации я должен произнести: «Это кожа проклятого, Ален?»
Ален удивленно вскинул брови. Проклятого? Стефан ни разу об этом не обмолвился. Новая подробность случившегося с ним.
Ален