и без. Ну, вот скажи мне, что тебе сделал Ален, а? Вот чего тебе это дитятко сделало? Он и мухи не обидит, а тебя-то, лба здорового, чем задел?!
Стефан хотел возразить, что в этом дитятке почти два метра росту и он бесит лишь одним существованием, но решил промолчать. Тем более, что Джоб продолжил:
– Понимаешь, Стефан, – тот заговорил уже намного мягче, взгляд подобрел. Джоб словно объяснял маленькому ребёнку, почему нельзя совать пальчики в розетку. – Не все люди плохие. И не против всех надо обороняться и защищаться. Ален вообще подружиться хотел с тобой. Я же вижу. А ты его обижаешь. И не смей возражать! Я это тоже вижу.
Стефан закатил глаза. Ладно, пусть так, раз Джобу нравится так думать. Пусть Стефан якобы обижает Алена. Да будет так, лишь бы Джобу легче спалось. Однако виноватым Стефан себя всё равно не ощущал.
– Окей, окей, – он в примирительном жесте выставил вперед руки, желая, чтобы от него побыстрее отстали. – Допустим. От меня-то сейчас что требуется?
После того, с каким упорством Джоб распинался, ребенок все еще не понял опасности сования пальчиков в розетку, и ко всему прочему, спросил, что будет, если заснуть их в розетку мокрыми.
– Стефан, ты должен прийти к Алену и извиниться.
– Но…
– Это не обсуждается, Стефан. Ты сейчас пойдешь и извинишься. Под моим чутким присмотром.
– Старик…
– Стефан, ты забыл, с кем разговариваешь? Я твой босс и ты у меня работаешь неофициально. Понимаешь, к чему я клоню?
Глаза Стефана после этих слов чуть не вылезли из орбит. Джоб решил шантажировать его?! Что за кощунство!
– Ты вот так вот просто уволишь меня, если я не извинюсь?! Босс, это несправедливо!
Стефан вновь назвал его по должности, подчеркивая недовольство. Но Джоб и бровью не повёл.
– Не уволю. Но я лишь напоминаю, что и со мной надо разговаривать уважительно. Я твой босс и старше тебя. Все, одевайся и пойдем. Это не обсуждается.
Джоб наконец отпустил его. Стефан поиграл желваками и почти сплюнул на пол от злости, но вспомнил, что ходит не по своему ковру перед настоящим хозяином. То, что его тыкали как котенка в лужу, было унизительно. Стефан стерпел, лишь потому что Джоб его начальник и действительно может в любой момент уволить.
Ладно бы только это унижение, но предстояло и другое, более крупное, свидетелем которого станет Эмбер. И ладно бы было перед кем унижаться, но Ален…
Лучше бы Стефан смылся в дни, когда веснушчатого не было дома, а Джоб ничего не пронюхал. Но отчего-то опять, в тысячный раз, решил, что можно еще подождать.
Какой же отврат.
***
Чем ближе они были к дому Эмбер и Билла, тем тяжелее было двигать ногами. Асфальт словно плавился под ногами, прилипая к подошве обуви. Точно они приближались к самому пеклу личного ада Стефана, хотя на улице всего лишь тридцать девять градусов по Фаренгейту[1].
Джоб не давал свернуть с пути. Он, в общем-то, и вёл Стефана к нужному дому, ведь сам он адрес не знал. Стоя на пороге своего, Стефан начал тораговаться, предлагая