облегченно вздохнули. Им не хотелось разлучать этих верных и отчаянных людей, погибших от рук негодяев. Их похоронили рядом, соблюдая оба обряда. Над ними гордо возвышался старый чинар. Могила Надежды Ивановны была ближе к христианскому, а могилы остальных ближе к мусульманскому. Чинар левой кроной, как рукой, обнимал Наденьку, а правой – Мир-Мехти, семью его брата и всех, кто погиб вместе с ними.
На третий день, придя на кладбище, люди увидели скамейку у их могил. Ее сделали священник и мулла. В этом была большая мудрость: «Посиди, прохожий, и призадумайся над тем, как надо жить».
Глава 9
– Дашнаки совсем разбушевались, – возмущенно говорил на совете Шихали. – Крушат дома, устраивают поджоги. Причем не щадят и армян, тем самым еще больше создают обстановку взаимной ненависти.
– Надо принимать меры, – выкрикивали с мест.
– Я считаю, что необходимо выступить против них не стихийно и разрозненно, а сообща.
Шихали поддержали.
Были созданы отряды по борьбе с дашнаками и их прихвостнями. Шихали возглавил один из них. Баба-Али, Агахан и гостивший еще у них Руслан вошли в отряд Мелик-Ага. Приехавший на похороны Меджид вошел в отряд Шихали. Братья плечом к плечу пошли защищать свою истекающую кровью землю. Дружинин и Беленький прятали у себя их жен и детей. Это было не безопасно. Но друзья есть друзья, и страх в этом случае отступает.
Дом Марджан ханум напоминал крепость. Во дворе сидели как азербайджанцы, так и армяне. Дашнаки действительно убивали и тех, и других, и тем самым разжигали страсти. Больше всего страдали рабочие и беднота. Около семидесяти человек, среди которых были женщины и дети, сидели, прижавшись друг к другу, и молчали. Двор был окутан страшной тишиной. К дому подъехали всадники, Сеид-бек потребовал выдачи армян. Марджан ханум вышла к нему.
– Я знаю, вы прячете армян. Прошу вас, отдайте их мне, вы же знаете, что эти сукины дети сделали с моим братом.
Да, Марджан знала, что брат Сеид-бека Гусейн дружил с Манучаром. Зависть не давала покоя Манучару, слишком уважаемым и богатым становился Гусейн. На свадьбе своего племянника он устроил заговор. Открыто пойти на убийство он не мог, потому что всегда слыл трусом. Лично приехав за «другом», привез его на свадьбу. Друзья немного посидели, выпили, Манучар заказал зажигательную музыку и пригласил Гусейна и еще несколько товарищей потанцевать. Вытолкнув Гусейна на середину, армяне плотным кольцом окружили его в танце. Несколькими ударами ножа они убили его. Прижимаясь друг к другу, они вынесли тело Гусейна и хладнокровно сбросили в колодец.
– Ты же нашел и убил всех, – сказала Марджан ханум. – Ты отомстил за брата, чего же еще.
– Я не могу себя считать отомщенным, пока жив хоть один армянин, – возбужденно говорил Сеид-бек.
– Эти несчастные ни в чем не виноваты, войти в мой дом ты сможешь только через мой труп.
– Если бы ты не была женщиной, я бы с тобой не так поговорил, – рассвирепел Сеид-бек.
– Вот и хорошо,