сарае мне удается найти кусок пленки, которой мы укрываем растения в парниках и теплицах. Кое-как прикрывшись, иду на улицу. Бежать все равно смысла нет, я и так уже мокрая до панталон. Улица пуста, если не считать карет, рассекающих лужи, так что брызги летят во все стороны и мне приходится отскакивать к заборам. Я смотрю, как все выше поднимается грязная, мутная вода, и чувствую, как во мне поднимается злоба. Какого демона, я должна бегать под ливнем в поисках того, чего вообще нет? Ну, найду я ей землянику, так завтра она скажет принести ей солнце. Зло топаю ногой в лужу и получаю мрачное удовлетворение от летящих во все стороны мутных капель.
– Барышня, так ведь и упасть недолго, – слышу за спиной приятный голос. Такие называют бархатистыми, он словно обволакивает меня. – Позвольте мне отвезти вас домой?
Оборачиваюсь и вижу стоящую за спиной карету. В открытой двери – силуэт мужчины, почти скрытый за пеленой дождя. Я настолько вымокла и устала, что была бы, пожалуй, готова сесть в карету к незнакомцу. Но вот только ехать домой мне смысла нет.
– Спасибо за предложение, – отвечаю я, – но у меня чрезвычайно важное дело, не выполнив которое я не могу вернуться домой.
– И в чем же заключается ваше дело? Возможно, я смогу помочь?
– Разве что, если вы чародей и можете мне наколдовать земляники, – печально усмехнувшись, говорю я.
– Можете считать, что сегодня ваш счастливый день, – он еще чуть шире приоткрывает дверь кареты, – так уж случилось, что я смогу устроить вам горсть земляники. Или вы боитесь?
Минуту назад я была готова сказать, что не езжу с незнакомцами, но тут взыграло упрямство. Да и, кто знает, может, он и в самом деле поможет мне?
Глава 2. Дом чудес и горсть земляники
Мужчина помогает мне сесть в карету и любезно делает вид, что текущие с меня на шелковую обивку сидений ручьи нисколько его не интересуют. Он старше меня. Не могу сказать насколько именно, но немало. Впрочем, он настолько приятный в общении, что это теряет значение. Волосы тепло-каштанового цвета с рыжинкой, а глаза – цвета чая. Костюм оттенка темного шоколада идеально сидит на крупном, сильном теле. Я понимаю, что стоило бы поостеречься, но ничего не могу с собой поделать, он настолько располагает к себе, что сопротивляться этому невозможно.
– Меня зовут Джеймс, – представляется незнакомец.
– Дарина.
– И зачем же вам, Дарина, понадобилась земляника? Неужели настолько соскучились, что не смогли отказать себе в маленькой прихоти?
– Если бы, – горько отвечаю я. Как бы я хотела ориентироваться в жизни на собственные прихоти, а не чужое сумасбродство. – Меня отправила мачеха. От отца нам осталось небольшое производство: мыло, шампуни, крема и прочие дамские радости. Уж не знаю, что она собралась делать, но сказала без земляники не возвращаться.
– Неужели домой не пустит? – пристально глядя мне в глаза, спрашивает Джеймс.
– Да нет, думаю, к ночи все-таки пустит.
Не совсем же мачеха с ума сошла, чтобы оставить меня ночью на улице. Хотя кто знает.