в уголок, уселась на диванчик рядом с матронами. Те посмотрели на меня в лорнеты и отвернулись, продолжая разговаривать:
– Непонятная история. Кто говорит, что сама с крыши скинулась, а кто говорит, сбросили. Высота-то больше двадцати метров, да еще на каменную мостовую – конечно, разбилась.
– Бедная баронесса, – поохали они, а потом принялись обсуждать какую-то графиню. У той, у которой муж умер.
А потом вполголоса стали шушукаться о принце. Я, делая вид, что мне не интересно, навострила уши.
– Отец и мать настаивают, что пора остепениться – первую жену взять. А Джарлетт отказывается.
– А я слышала, что со Львиным королевством мирный договор подписывать будут, и их принцессу пришлют , чтоб браком закрепить.
–Это с кем? Оборотницы у них такие страшные – конопатые, худые, еще и вместо волос рыжий ёжик – ужас. Я бы отказалась. Вон, пусть из наших выбирает.
– Выбирает он! По девкам бегает, а жениться не хочет. Морочит всем голову про истинную любовь, типа ищет.
Ну и дальше пошло обыкновенное перемывание костей. Чем же ему невесты местные не зашли? А? Вон какие красивые, как птички порхают, а некоторые особо блестящие, зигзагом ползают. Кстати, об оперенье.
Надо присмотреться, во что тут девочки одеваются. Длинное – понятно, штаны здесь не носят. А вот фасоны меня порадовали. Кто во что горазд. Вон дамочка в платье-тортике курсирует, а рядом греческая богиня в тоге. И цвета – весь спектр. Прямо шоу модельеров.
Профессиональной швеёй я не была, но шить умела, точнее, перешивать. Главное, чтобы было из чего. Я задумчиво осмотрела портьеры. Ткань вроде хорошая, и цвет ничего. Платье, конечно, сложного фасона сшить сама я не потяну, но юбку – почему нет? Интересно, у них во дворце шторы одного цвета? А ещё же я пояс кожаный хотела. Я ощупала обивку дивана, эта не пойдёт– тканька в рубчик.
Неужели во всем дворце нет ничего из в кожи? Есть, – вспомнила я – драконья кожа, прекрасной выделки. Интересно, а можно, когда принц в другом обличье, подойти и потрогать его, а покататься? А интересно, какой у дракона член? Глянуть бы одним глазком. Фух, от таких мыслей прямо в жар бросило. Я обмахнулась рукой, чтобы остыть. Попить бы…
По залу курсировали слуги в зеленых длинных камзолах и белых колготках. Какая прелесть – их бы ещё на пуанты поставить. Я хмыкнула, представив, как они порхают с подносами под танец маленьких лебедей. Что там, кстати, у них на подносах? Аперитивчик гостям предлагают?
Я уже подумывала, а не продегустировать ли мне местный образчик спиртного, как случайно увидела, что главная стервь Клара сунула в руку балеруну блеснувшую в свете люстр монетку и стрельнула в меня глазками.
Моя попа заволновалась. После моего полёта я поняла одно – попа плохого не подскажет, а тут она даже не подсказывала, она вопила, что мне грозит какая-то пакость от этой парочки. Могут в бокал что-то подсыпать? Легко. Значит, тут пить – здоровью вредить.
Я встала и прошлась. Люди кучковались, что-то обсуждали, здоровались. Только Никафондора, как призрак в опере бродила, меж них невидимая. “Может, спеть? – Точно тогда заметят.