.

руки.

      – Они пришли в семь, через час как подоила корову. Молоко уже поставила в холодильник. Две недели назад, в тот же день как эта кукушка Анна подкинула ребятишек, мы договорились с Полиной, что они будут приходить ко мне каждое утро. Так и было. Они приходили всегда в одно и то же время, я водила их к козам и в птичник, потом поила чаем. В этот раз они отказались, спешили обратно. Не знаю уж зачем. Налила им молока в бидон и отправила домой. Было примерно, двадцать минут восьмого. Потом косила траву. Птицы загалдели. Побежала в птичник. У нас тут лисы повадились птенцов красть средь бела дня. Обошлось на этот раз. Индейки насест не поделили. Вот и кричали.

      Когда вернулась их уже не было на дороге. А дальше кусты сирени начинаются, да молодые елки от ветра посадила пять лет назад. Ничего не разглядишь. – Закончила Мила.

      Она резко и четко выговаривала каждое слово. Было видно, что они даются ей с трудом, и она переживает исчезновение детей так же сильно, как и Полина. София видела, как ей больно от того, что она ничем не может помочь.

      – Спасибо, – София встала со скамейки, стоящей у стенки дома и, прежде чем, сесть в машину, добавила – Правда, спасибо. Вы рассказали все, что знали.

      Если бы Мила осталась на лугу, а не побежала в птичник, она бы видела, как по дороге в облаке пыли проехала темная машина, услышала бы как шум мотора затих за кустами сирени, и через минуту машина развернулась и уехала в сторону моста в город.

      «Ничего. Совсем ничего,» – разочарованная София ехала обратно в город на встречу с родителями малыша Эрика. Как она и предполагала ничего нового она не узнала. Все семейство было поглощено похоронами бабушки, болезнями матери и сестры Эрика, которым в очередной раз не помог курорт. Казалось, что они еще не поняли, что произошло. Николас, отец Эрика выразил надежду, что мальчик найдется живым и здоровым. Спросил были ли подобные случаи прежде.

      Что могла ответить София? – «Что да, были. Только дети были постарше и склонны к бродяжничеству.»

      Она спускалась по лестнице с кучей вопросов: «Как получилось, что родители мальчика не вернулись с отдыха сразу же как только узнали, что их сын пропал. Как случилось, что старшие дети так запросто доверили отвести Эрика домой постороннему человеку. Возможно ли такое совпадение, что во дворе не было никого из взрослых. Кто-нибудь вообще присматривает за детьми в Десяти Линиях? Кто-то ведь мог быть там, отдыхать, читать утреннюю газету, просто греться на утреннем солнце. Одни вопросы. Без ответов.»

      Но один ответ был. Во дворе был взрослый.

      Только этот взрослый не хотел, чтобы кто-то узнал, что он там был. Вернее, была.

      На одной из скамеек неподалеку от фонтана сидела учительница местной школы, Агата, мать красавицы Лары. В этот день ей надо было идти к третьему уроку, и она решила почитать во дворе любимый роман «Гордость и Предубеждение» Джейн Остин. За одно дать загореть лицу, чтобы оно не было таким бледным. В школе у нее была интрижка –