засмеялась, взяла изделие с пола и стала разглядывать его. Вблизи испугавший ее предмет совсем не был похож на палец: обычный, пусть и раздувшийся от воды, кусок полиуретана. Вторая «защитница от внешнего мира» благополучно торчала в ее собственном ухе.
«Ну, понятно, – подумала Алиса, – совсем про них забыла, а подсознательное резвится… Если еще учесть, что я без линз».
Вчера Алиса до двух ночи смотрела будораживший воображение «страшный ки́нчик», как говорила ее дочь. В фильме ужасов злодей отрубал пальцы своей жертве и присылал родным с целью ускорить выкуп. На третьем пальце Алиса выключила телевизор, однако, как видно, это не помогло.
– Трудно жить человеку с бурной фантазией! – пробормотала она и стала собираться на работу.
Процесс был непростым. Это в двадцать лет тебе простят не совсем уложенные волосы, тусклое, без косметики, лицо и одежду, надетую по принципу «что под руку попалось». А в сорок пять каждый такой нюанс прибавляет несколько лет. Так думала Алиса, а ей было именно сорок пять. Кроме того, в последнее время она стала немного полнеть.
В детстве Алиса была очень маленькой и худенькой. Родилась в конце сентября и в школу могла бы пойти с восьми лет. Но дородная высокая мама Алисы, вспоминая свое детство, боялась, что дочь начнет быстро расти и ее в классе будут дразнить «дылдой». В результате девочка пошла в школу, не достигнув семи лет. Была в классе самая младшая, долго оставаясь самой маленькой и худенькой. До восьмого класса это ей досаждало, а потом Алиса незаметно превратилась в довольно высокую изящную барышню с тонкой талией и копной каштановых волос. В тридцать – ее изящность приобрела сексапильную округлость. В сорок – к этому добавилась явно заметная респектабельность. Слово «хорошенькая» к Алисе не подходило никогда, и не потому, что внешность к этому не располагала… Дело было во взгляде, который мог быть слишком пристальным, слишком ироничным, а в минуты раздражения и гнева просто способным пригвоздить виновника к полу.
Надо сказать, что Алиса гневалась редко и чаще всего на ее лице было аристократическое доброжелательное спокойствие, иногда воспринимаемое как равнодушие. Это мама приучила при любых обстоятельствах владеть своим лицом и мастерски контролировать мимику. Потом, окунувшись в преподавательскую деятельность, дочь оценила, каким полезным владеет искусством!
Алиса работала в вузе, преподавала философию. Приходилось стоять у доски под пристальными взглядами множества студентов. И ее, конечно, разглядывали. Естественно, она считала, что должна быть безупречной…
А тут лишний вес! Из-за этого теперь каждое утро начиналось с зарядки. Не вставая с постели, она делала комплекс упражнений, потом медленно поднималась и снова, уже стоя, продолжала зарядку. Затем мысленно настраивалась на позитив, шла в душ, укладывала волосы… Это был целый ритуал. Грелка же спутала все карты. Такие дни Алиса называла «чудесными».
…Однажды, когда ей было лет семь, она спросила у мамы, почему та назвала ее Алисой. Мама улыбнулась и сказала:
– «Алиса»